За тридевятью морями. Владимир Ушаков
нормально организовано, без спешки. Да и кубинцы тоже.
– А что случилось?
– Я полагал, что Вы знаете. Погиб Завалишин. Геройски погиб. Обучал кубинских новобранцев бросать гранаты. У одного паренька граната выскользнула из потной руки и упала в траншею всем под ноги. Майор успел кубинца спасти, вытолкнуть его за угол, ну, за поворот траншеи, а сам укрыться не успел: рванула. Переводчик Якимов тяжело ранен. Вот такие невеселые дела. Выполняйте.
– Есть перенести прощание с майором Завалишиным на пятницу, на 12 часов.
Ершов собирает бумаги и идет на выход.
Зал прощаний в траурном убранстве. Мимо цинкового гроба в скорбном молчании проходят вереницей советские военные советники и специалисты в гражданской одежде и кубинцы в военной форме, отдавая последние почести погибшему советскому военнослужащему Завалишину.
– Себе – честь, Родине – слава!
– Да!
Владимир предъявляет пропуск, проходит мимо двух кубинских солдат в штаб кубинской воинской части. В приёмной штаба работает кондиционер. В кожаном кресле – кубинский офицер. На журнальном столике-стопка журналов. Офицер пьёт кофе, мусолит во рту потухшую сигару, время от времени макая её в кофе, и листает журнал «Богема». На стене – портрет Хосе Марти и кубинский флаг. За пишущей машинкой работает машинистка.
– Здравствуйте, компаньерос! – приветствует Владимир кубинца и секретаря-машинистку.
– Привет, – лениво кивает ему разморённый от жары кубинец.
Кубинка Владимиру молча кивает. Стол завален папками. Печатает молоденькая симпатичная мулатка в военной форме: зелёной юбочке и зелёной рубашке с закатанными рукавами. Девушка поднимает на Владимира очаровательные, чуть раскосые, зеленоватые глаза, вопросительно и заинтересованно на него смотрит. Владимир показывает девушке коричневатый пакет с сургучной печатью:
– Компаньера, у меня пакет для вашего командира.
– Здравствуй. Давай. Я передам, – протянула она руку за пакетом.
Владимир прячет пакет за спину:
– Не могу. Приказано лично в руки и кое-что на словах.
– Тогда жди, – индифферентно произнесла секретарша, – Садись вон в кресло и жди. Там совещание.
Она продолжает бегло печатать на машинке. Владимир стоит, поглядывая по сторонам. На столе машинистки он замечает куклу.
– Компаньера, а это что у вас такое? – Владимир показывает ей на что-то непонятное в цветных лохмотьях.
– Чертёнок, – отвечает, не поднимая головы, девушка.
– Понятно. А я подумал, это чертёнок.
Кубинка поднимает глаза, в которых блеснула озорная искорка:
– Кофе хочешь?
Владимир старательно выговаривает известную испанскую метафору:
– Чёрный, как ночь, горячий, как ад, и сладкий, как любовь?
Кубинский офицер отрывается от журнала и рассматривает русского с ног до головы.
– Ты новенький? – интересуется кубинка.
– Да. Как видишь, ещё не старенький, – улыбается ей в ответ Владимир.
– Давно