Никогда. Виктор Улин
скажу. Потому что она со мной кончила.
– Не устал пиздеть?
Кирилл молчал, не видя смысла в препирательствах.
– Может, расскажешь, как именно?
– Очень просто, – ответил он. – Села сверху, ей так удобнее регулировать.
– Сисьем тебя не задавила?
– Нет, – отрезал Кирилл и сглотнул, вспомнив тяжелое, но необременительное тело хозяйки. – Живой, как видишь.
– И у нее получилось?
– Получилось. Хотя сказала, что сама не знает как, в последний раз кончала лет семь назад.
– А что еще она сказала?
– Что у тебя пипирка толстая, а у меня – длинная.
– И ты поверил?
– Вера заменяет знания, а знаний у меня нет, – Кирилл усмехнулся. – Давай включим свет, померяемся, тогда скажу, верю или нет.
– Я что, пидор с тобой хуями мериться? – возмутился Юрка.
– Ну если ты не пидор, то давай спать, – сказал он.
– Давай. Завтра первой парой социология, а эта пизда делает перекличку.
Потолочная галактика погасла, упала полная темнота.
4
– Слушай, у нее когда-нибудь месячные начнутся или нет? – тоскливо спросил Юрка, глядя в окно.
Там с огромного дерева, поднимающегося выше крыши, медленно сыпались большие желтые листья.
Срывались с веток незаметно, потом кружились в воздухе, не желая успокаиваться на земле.
– В пятьдесят семь лет месячные уже кончились, – ответил Кирилл, оторвавшись от ноутбука, где был раскрыт учебник хозяйственного права. – И никогда больше не начнутся. А что это тебя так волнует?
– Заебался ебаться. Каждый день без продыху.
– Ну, во-первых, не каждый, а через день, – возразил он. – А, во-вторых, сегодня воскресенье, наш общий выходной. Ебись – не хочу. То есть наоборот, не хочешь – не ебись.
– Хочу ебаться. Но не с ней.
– А с кем?
Юрка не ответил, прижался носом к стеклу, рассматривая что-то во дворе.
– Что ты там увидел? – поинтересовался Кирилл. – В задристанной помойке под названием «областной город Уфа» появился голубой «Такер-48» с тремя фарами и решетками радиатора на задних крыльях?
– Сам ты голубой, – огрызнулся Юрка. – Со своими такерами и хакерами. Девка идет. В прозрачных колготках, на ляжке татуировка, рассмотреть не могу.
– Так спустись и рассмотри. Может, даже даст подержаться.
– Иди ты к черту, я серьезно, а тебе одни смехуёчки.
Отойдя от окна, Юрка плюхнулся на кровать.
Вся его фигура выражала усталое отчаяние.
– С этой выменной коровой…
– А что ты с ней делаешь? – усмехнулся Кирилл. – Вы что, по очереди Пушкина читаете?
– Нет, Пиздюшкина.
Вздохнув, Юрка потянулся в карман за телефоном, но передумал, махнул рукой.
– Не понимаешь, что ли? С ней разве ебля?
– А не ты ли говорил, что у нее задница, как стол, и все такое прочее?
– Говорил, да. Но это было в первый раз. А потом…
Кирилл молчал.
Он подумал о своих ощущениях.
С Тамарой Федоровной ему понравилось в первый раз.
А