Легенда о скифах. R. S-J. Qabylan
едва поспевал за быстрыми перемещениями своего оппонента. Наконец, воспользовавшись временной потерей ориентации, Сыпатай нанес плоской частью акинака удар по затылку, противник рухнул, подняв столб пыли.
Знаковая победа придала сил и как будто излечила раны молодого бойца. Старец подошел и похлопал по плечу Сыпатая, выражая тем самым удовлетворение.
Победители других поединков становились все сильнее, но и он приобретал опыт, изучая и побеждая своих противников. Сыпатай подбирал к каждому особенную тактику ведения боя, которую завершал молниеносным ударом с опережением и парированием действий соперника.
И это сыграло положительную роль в трех последних схватках: противники были поражены быстро и неожиданно для них самих. Первый день испытаний подошел к концу, уставший Сыпатай медленно покидал арену. И вдруг, повернув голову в сторону балкона, он увидел человека в капюшоне, который явно не хотел, чтобы его узнавали…
Пожав плечами, подумав о том, кто бы это мог быть, и тут же позабыв о незнакомце, Сыпатай вошел в казарым и первым делом поблагодарил своего учителя.
– Я оправдал ваше доверие, устаз? – спросил он.
– Ты сделал то, что должен был сделать, – хриплым от волнения голосом, но как обычно степенно произнес старец.
В казарым вошли несколько воинов, среди них Сыпатай увидел своего опекуна. Колоксай обнял парня и сказал:
– Я рад за тебя, сынок, за твоими поединками наблюдал царь. Готовься к завтрашней новой схватке, сосредоточь внимание только на победе и ни о чем не беспокойся, не буду тебе мешать.
И удалился со своими друзьями-батырами. От усталости победитель едва прилег на кровать, как в тот же миг заснул. Старец склонился над кроватью, зажег масляный светильник и прошептал заклинания:
– Алас, алас, балекеттен калас.64
Ночь была прохладной и лунной. Яркие и тонкие лучи звезд пытались дотянуться до крыш, чуть не задевая дымоходы. Луна медленно двигалась к темному горизонту над облачными клубнями, которые все сгущались, временами скрывая ночное светило от глаз. Облака гнал ветер, сбивая их в темные тучи. Утро предвещало дождь. Казалось, природа с нетерпением и надеждой ждала проливного ливня, так как засушливая погода пожгла траву и листву, необходимую для прокорма животных.
Утренний рассвет опередили раскаты грома, а восход укрывшегося за темными тучами солнца совпал с долгожданным ливнем. Дождь весело смывал пыль с крепостных башен и черепичных крыш домов. Он прошелся и по каменным плитам, уложенным в незамысловатые равносторонние фигуры на городских дорогах, сбивая с них многомесячную грязь и открывая внимательному взгляду истинную красоту подогнанных с идеальной точностью друг к другу камней. Дожди и время давно стерли шероховатости с поверхности плит, отшлифовав их и придав совершенные формы. Капли ритмично стучали по черепице, выбивая мелодию, напоминавшую барабанную дробь перед поединками. Деревья раскачивались в такт дождю, выражая
Защити от напасти.