.
он вымотался, бедненький!» – с искренней непритворной жалостью подумала Лариса, невольно внимательно рассматривая профиль деревенского журналиста – заострившиеся скулы, худой нос, подрагивающие тонкие обветренные губы, едва ли не ежесекундно облизываемые языком, покрытым нездоровым белым налетом. На сцену он смотрел болезненно жадным, убийственно-непонятным взглядом.
А тут еще, сидевшие неподалеку какие-то седые пожилые, не то редактора, не то, просто, корреспонденты «районок», активно, с нескрываемым возмущением, начали комментировать название объявленной номинации:
– Что значит, Николай Иванович – «самая правдивая газета»?! – спрашивал седобровый «старичок-боровичок» у своего не менее пожилого соседа, венчиком густого белого пуха, росшего вокруг лысой розовой макушки, сильно напоминавшего «папу Карлу». – А какой еще может быть газета, как не «самой правдивой»?! Это же издевательство какое-то! Ну а они сейчас, наверное, объявят – какая районная газета «самая лживая», если так дальше пойдет! Что у них в головах то творится, не понимаю-ю!!!
«Папа Карла» мелко-мелко согласно кивал головой, иронично поджимая уголки губ, но так и не нашел нужных слов, чтобы вслух, а не молча поддержать справедливое возмущение коллеги.
Ларисе сделалось смешно, а ее новый знакомый посмотрел на ветеранов журналистского фронта все тем же, в высшей степени странным, недоуменным, как будто бы навеки ошарашенным, взглядом. Но, собственно, старички умолкли, потому что опять раскрыл рот холеный элегантный бородач на сцене:
– Итак, за первое место в номинации «Самая правдивая газета-а» награждается коллектив редакции газеты Первобайского района «Первобайский Вестник»!!!…
– Быть такого не может!!! – отчаянно выдохнул Константин Боровой и даже подпрыгнул на месте, почему-то виновато глянув на удивленную Ларису.
– Простите, Лариса за несдержанность…, – извиняющееся промямлил он, смешно похлопывая себя по губам двумя пальцами левой руки, сложенными вместе.
– Да нет-нет, ничего – вы только меня пока не отвлекайте и сами не отвлекайтесь, Костя! – улыбнулась ему Лариса почти нежной улыбкой. – Ведь вас, если я не ошибаюсь, самого это все заинтересовало!
– Да, да, да, да! – быстро и смущенно проговорил Костя, стараясь больше не отвлекаться от тех невероятных, с его неординарной точки зрения, событий, происходивших на сцене.
А на сцену, под гром аплодисментов публики, поднималась крупная величавая блондинка, наряженная в просторное долгополое платье, переливавшееся под светом театральных лампионов всеми цветами радуги. Радужные блестки люминесцентной пудры вспыхивали в локонах ее громадного белокурого шиньона, как капельки утренней росы на нитях кокона шелкопряда. Даже, с последнего ряда было хорошо видно, насколько широко и счастливо улыбалась редактор «самой правдивой газеты года» Ирина Борисовна Ветренникова. Костя Боровой побледнел еще сильнее,