На чужом пиру. Серик Асылбекулы
приветливее, чем с другими.
– Ну-ну. Тебе это, конечно, очень льстило.
– Да не то, чтобы очень. Но что оставалось… – Майра пожала плечами.
Из еедальнейшего рассказа выяснилось, что джигит тот долгое время находился под следствием, что в конце концов его осудили на три года с выселением на «химию». И вот, отбывая свой срок на открытых угольных шахтах Казахстана, он написал Майре письмо о том, что виноват, перед нею, так как знал о ее чувствах, но не сумел их оценить, что просит простить его и, если согласна, стать навеки его спутницей жизни.
Токшылык, вмиг сменив насмешливый тон, заговорил с озабоченным видом:
– Рыжик, ты ведь не глупая. По сравнению с нами так вообще умница. Вдумайся только: ты, девушка, зачем-то едешь в тьюрму к какому-то преступнику. И из-за этого бросить столицу, да что там столицу, потерять тобой же избранный институт, будущую профессию. Не знаю, лично я не в состоянии понять такой геройский поступок, если его вообще можно назвать геройским.
– Но ведь он не преступник.
– Ну ладно, допустим, не преступник, однако все равно… хулиган. В тюрьму так просто не сажают.
– Об этом ничего не могу сказать… – Она молча отвела глаза в сторону, давая понять своим видом, что не хочет продолжать спор.
Тем временем – они и не заметили – началась посадка на поезд, которым должна была уехать Майра. Перрон, недавно только пустынный, вмиг изменился до неузнаваемости – вокруг засновали люди: отъезжающие, прибывающие встречающие… Чудной это народ, пассажиры. Все чего-то носятся, суетятся, будто им невтерпеж скорее распрощаться с этими краями, и ведь не угомонятся до тех самых пор, пока не заберутся в свои вагоны. Ну а стоит ли так спешить покинуть этот город? Кто знает, а может, оно здесь осталось, твое счастье? И, может быть, лучше бы было уехать не сегодня, а завтра? А вдруг это путешествие не принесет ничего, кроме сожаления? Так нет же, разве станет путник морочить себе голову всем этим? У него только одно на уме: в путь, скорее в путь! Сегодня же, прямо сейчас! У каждого – свой поезд, и не важно, везет ли он тебя к счастью или к беде, важно только одно – успеть на него. Ведь завтрашний поезд – для других…
– Вот и мой вагон… – негромко произнесла Майра, хотя ее спутники не нуждались в этом пояснении.
В ту же минуту Нурлан, молчавший все это время, принялся торопливо расстегивать свой большой желтый портфель, с которым он никогда не расставался. О, что только не носил в себе этот портфель – в него умещались учебник по сопромату и булка, логарифмические линейки и электронные калькуляторы, ну а на этот раз из легендарного портфеля, прозванного в шутку старым мерином – хозяин извлек три чудесные розы. Розы, купленные им рано утром на базаре за последнюю мятуюперемятую трешку, розы, которые он прятал от ребят из своей комнаты, боясь их насмешек… Нурлан бережно вынул цветы и все так же молча протянул их Майре.
– Ого,