Московские бульвары: начало прогулки. От станции «Любовь» до станции «Разлука». Николай Ямской
своим экзотическим характером. Особенно этим грешили во времена крутого перелома эпох. Летом 1918 года, к примеру, привычно следовавшие по своим делам граждане новой республики вдруг увидали из окон муниципального транспорта картину, которая многих повергла в ступор: еще вчера естественного природного цвета деревья на некоторых центральных бульварах вдруг разом приобрели какой-то красно-малиновый и ядовито-зеленый окрас. Как оказалось, это группа молодых левых художников и поэтов – сторонников революционного футуристического искусства взяла да и раскрасила за ночь все стволы и кроны.
Трамвай «Аннушка»
Через некоторое время не менее продвинутые в будущее граждане обоего пола вдруг решили еще более отличиться. И дерзко прошли по Бульварному кольцу в чем мать родила. Никакой вынужденной жизненными обстоятельствами причины эта нагота не носила. Ибо по аллеям вышагивали довольно упитанные мужчины в пенсне и весьма фигуристые дамочки в шляпках. Зато манифестанты несли в руках плакаты с краткой, но все объясняющей надписью: «Долой стыд!»
В духе большого советского лесоповала
Куда целомудреннее выглядели физкультурники. Облачившись в спортивные трусы парусом и майки, они нет-нет да и осуществляли массовый пробег по кольцу «А». Первое такого рода состязание, в котором приняли участие легендарные братья Знаменские, состоялось в 1922 году. Бежать первопроходцам было не просто. Большая часть мостовых вдоль Бульварного кольца была в ту пору уложена булыжником. Состязаться на таком покрытии было травмоопасно. Да и трассу тогда никто даже не думал оцеплять. Так что местами бегуны буквально продирались сквозь толпу зевак и безразлично спешащих по своим делам граждан.
Затея тем не менее привилась. Позднее, правда уже на Садовом кольце, такие соревнования стали традиционными.
А вот футуристов и прочий не ведающий стыда интеллигентский авангард новая рабоче-крестьянская власть довольно быстро укоротила.
Но зато, похоже, надолго заболела своей собственной болезнью, выраженной в народе поговоркой: «Ломать – не строить: душа не болит!» Неистребимая тяга новоявленных начальников к глобальному переустройству мира распространилась даже на вполне аполитичных представителей флоры. В середине 1920-х годов, например, в Советской России возникло такое поветрие: аккуратные, ухоженные группы деревьев во дворах и на улице стало принято считать отголоском мещанства. Над сквериками и бульварами Златоглавой нависла совершенно реальная угроза тотального выкорчевывания. При этом каким-либо серьезным обоснованием своих деяний большевистские «реформаторы», как правило, не утруждались. Для них все списывала идеология. Поэтому в данной истории достаточно было только голословно объявить, что почти все растущие на Бульварном кольце деревья больные, трухлявые. И чем скорее их срубят, тем лучше.
Беда подоспела вовремя
Пока городские «благоустроители» добирались со своими пилами