Революция для своих. Постиндустриальная Утопия. Григорий Луговский
черты характера. С другой стороны, страх какого-либо деления людей на типы стал одной из фобий цивилизации после второй мировой войны. Ведь именно попытка нового разделение людей на лучших и худших (в противовес старому, аристократическому принципу такого разделения) вызвала эту войну: в СССР людей делили по классовому признаку, в Германии – по расовому и национальному. Но тут есть один нюанс. Выявлять типы людей можно и нужно, а вот объявлять одни типы лучшими, а другие худшими – нельзя. Ведь любые различия – питательная почва для развития.
Проявления человеческого не стоит рассматривать как иерархическую конструкцию. Хотя человеческий потенциал может быть проявлен во многих сферах человеческого, к этому сложно призывать, ведь люди могут быть по преимуществу деятелями, или мыслителями, творцами, или исполнителями, социально ориентированными, либо склонными к саморефлексии и уединению.
Эти особенности стоит уважать, ведь максимальное самораскрытие каждого служит всеобщему благу, являясь частью общей эволюции. Если мы признаем эволюцию, создавшей все многообразие мира и нас самих, не стоит препятствовать ее логике, ведущей к многообразию. Даже без осознания эволюционного характера самореализации, она привлекает нас как источник сильнейших позитивных переживаний, поэтому оправдана не только с точки зрения «высоких мотивов», но и с позиций принципа удовольствия.
Самораскрытие важно понимать не как развитие врожденного потенциала, а как двуединый процесс диалога внутренней природы и внешнего мира через посредничество индивидуальной психики, которая, находя выражение в сознании, превращается в самостоятельного игрока, способного извлекать выгоду из конфликта противостоящих сил.
1.2. Субъект, сознание и свобода воли
Для понимания человеческого вначале необходимо рассмотреть три главных понятия на букву «С»: сознание, свобода воли и субъектность.
Кто-то, возможно, захочет включить в этот список еще одно «С» – социальность. Но социальность сама по себе не характеризует человека, ведь в природе хватает общественных организмов, причем как сложных, близких к человеку, так и примитивных. Например, коллективы муравьёв или пчел, колонии кораллов гораздо сплоченнее, чем человеческие. Даже социальность стаи высших животных обладает большей властью над каждым своим членом, чем человеческая, хотя некоторые общества ориентируются именно на стайные принципы, делая волчью стаю или стадо копытных матрицей, которую идеализируют и берут за основу. Но эти типы обществ мы не можем считать ни наиболее успешными исторически и эволюционно (что в случае с человеком одно и то же, ведь история и есть наша эволюция), ни такими, которые воспитывают человеческие качества, о которых мы говорим, наилучшим образом. Подобные общества строятся как раз на подавлении человеческого потенциала, заключающегося в упомянутых «трех С».
Насколько бы