Не кулинарная книга с рецептами самосохранения. Сергей Терещук
как вы догадались! Да, возгласы, но отнюдь не восторга!..
…И вот тут я хочу вернуться в свое детство, чтобы вы прочувствовали всю прелесть момента, во всех его вкусовых ощущениях.
На прилавках магазинов сплошная килька в томате, монпансье и сгущенное молоко. Талонов на продукты еще пока не ввели, но мы бодро и широко шагали к светлому будущему. Из тортов в магазинах были только «Арахисовый» во всем многообразии его сроков изготовления и торт «Сказка» по большим праздникам. А наша семья очень любила сладкое. Очень! Все как один, без исключения. Мама, папа и я были сладкоежками. Надо же было чем-то компенсировать общую пресность! Вот мы и компенсировали! Сладостями. Разноцветные леденцы и вафельные коржи с пралине давно уже приелись и никак не могли украсить и без того счастливые будни строителей невиданного доселе будущего. Поэтому торты, пироги и прочие ватрушки пеклись в домашних условиях. Главным шеф-поваром была мама, а мы с папой – поварята. Рецептура, фантазия и идеология были в руках мамы, ну, а поварята месили, взбивали и взбалтывали до одурения своими собственными руками, потому как слово «миксер», как и сам предмет, его олицетворяющий, были из области научной фантастики имени братьев Стругацких.
Белки отделялись от желтков и взбивались обыкновенной столовой вилкой до «состояния устойчивой белой пены». Так было сказано в рецепте из тайной книги «Печем дома» 1968 года выпуска, которую подарила моей маме ее мама в день моего появления на свет.
– Чтобы внучек сладко кушал и рос большим и здоровым!
Итак! Белки взбивались несколько часов к ряду. Так что на следующий день вас непременно накрывала крепатура. Но все это было ничто по сравнению с тем блаженством, которое ты испытывал, наслаждаясь кондитерским шедевром собственного производства. Уйма продуктов и времени. Зато какая награда! Один торт «Наполеон» на заварном креме чего стоил. При одном воспоминании слюнки текут.
Настоящее сливочное масло. Настоящее молоко. Настоящая мука. Настоящие грецкие орехи. Настоящая ваниль. И настоящая любовь. Любовь, с которой все это смешивалось и запекалось. Все было настоящее и свежее.
Это я так… ностальгирую… уж простите!
Да! Но прежде надо было все эти продукты раздобыть! Кроме Любви, конечно! Она-то была всегда и в избытке! А вот нахождение прочих ингредиентов требовало немалых физических, моральных и материальных затрат. Когда же все ресурсы были исчерпаны, из загашников извлекалась полуржавая банка сгущенки. Ее, эту давно забытую банку, ставили в кастрюлю с кипящей водой на четыре часа, в результате чего получалась варенка. То есть вареная сгущенка, которую в свою очередь смешивали со сливочным маслом, в результате чего получалось жалкое подобие крема, которым, в свою очередь, смазывали простые бисквитные коржи.
– Торт на скорую руку! – говорила мама и звала всех пить чай.
«Торт на скорую руку»… и все равно было вкусно и тепло. Даже жарко! Тогда я думал, что это от газовой плиты, в которой пеклись коржи и варилась сгущенка. На той самой маленькой кухне самой маленькой в мире хрущевки… но теперь