Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния. Вадим Леонтьевич Самборский
области, продолжал меня удивлять Александр Филатьевич.
Да, совсем забыл сказать – придётся дать подписку о неразглашении. Так положено! сказал, как отрезал, начлаг.
Я немного успокоился, вытер "сопли", стоял и слушал, что мне зачитывает и говорит этот, ещё не старый, но уже много повидавший на своём веку чекист, не в силах до конца поверить, что в этой жизни мне во второй раз сильно повезло!
Не могу поверить! Спасибо ВАМ товарищ начальник лагеря… Я оправдаю! преодолевая своё волнение, ещё всхлипывая, бормотал я и благодарил начальника, совершенно забыв о субординации.
Да меня то благодарить за что? Я тут совершенно не причём. Это нашего Наркома надо благодарить! Мехлису надо спасибо говорить, что выслушал, поверил и потом не забыл замолвить за тебя словечко. Судьбу надо благодарить! отвечает Кий.
А как же теперь мне быть? Я ведь нахожусь под арестом на "губе" и сидеть мне ещё неделю, спрашиваю начальника лагеря.
Я тебя туда упёк, я и отменяю твой арест, – быстро решает вопрос младший лейтенант, затем, продолжает говорить: Но если вы, дорогой мой друг, ещё будете вести себя несдержано, нарушать уставные взаимоотношения между военнослужащими, то опять я буду вынужден опять в качестве наказания применить арест на гауптическую вахту лагеря. Был у меня один дикий случай – сейчас расскажу, Александр Филатьевич достаёт из кармана портсигар, раскрывает его, берёт папиросу, которую отправляет себе в рот, затем чиркнув спичкой о бок коробка с красивой этикеткой, прикуривает её. Курить будешь? Кий предлагает мне взять папироску.
Спасибо, я не курю, благодарю начлага и отказываюсь.
Так вот, продолжаю, выпустив в потолок табачный дым, он стал рассказывать свою историю. Не так давно, совсем вчистую, оправдали одного командира РККА, вернули звание и направили к новому месту службы. Этот командир, уже имея на руках билет на поезд, зашёл в вокзальный ресторан и решил немного перекусить. В зале он случайно встретил своего бывшего дознавателя, того самого, который помогал следователю вести его "дело", следовавшего с того же вокзала, в свой законный отпуск. Слово за слово и оба сцепились, в драке… Командир оказался злее и нанёс своему визави тяжкие телесные повреждения – сломал бедняге два ребра и порвал селезёнку. Был арестован и через месяц снова поехал в лагерь, но уже по "бакланке".
Я всё понял, товарищ младший лейтенант ГБ, но эта история не про меня! заверяю начальника. Александр Филатьевич кладёт окурок от папиросы в пепельницу, рукой разгоняет клубы сизого дыма и произносит: Теперь иди в столовку, скажешь повару, что я распорядился, чтобы покормил, потом пойдёшь в казарму за личными вещами, доложишь начальнику отряда, что покидаешь нас. После приходи в канцелярию, оформляй документы на освобождение – я распорядился, чтобы сегодня оформили все бумаги. Ну, что ещё тебе сказать на прощанье, товарищ Горский, – поздравляю с Праздником Первомая, желаю не озлобиться и всегда быть нормальным человеком! Вот тебе моя рука!
На