Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния. Вадим Леонтьевич Самборский
в своём кабинете и одновременно делать свою "домашнюю работу", так в шутку он называл эту свою привычку по утрам читать рабочие бумаги, чтобы потом, когда водитель будет его везти в главное здание "конторы", можно было подумать и спокойно осмыслить всё прочитанное. А уже после рабочего дня, по приезду домой и даже после ужина в кругу семьи, прочитать бумаги заново и принять решение. В делах Наркомата, который он возглавляет уже больше года, торопиться нельзя. В строго назначенное время водитель просигналил, подав один гудок клаксоном, обозначающий, что время выходить к машине и ехать на работу, уже подошло. Нарком решил, что посмотрит последнее прошение или ходатайство, ждущее своей очереди на столе, затем поедет на работу, но в последний момент передумал и решил отложить просмотр на вечер.
Уже в прихожей мужчина посмотрел на себя в высокое, больше человеческого роста, зеркало и остался доволен выбором одежды. Шикарную шляпу и светлый плащ он одел при выходе из дома…
За делами незаметно прошли часы рабочего дня – хотя какие могут быть нормы при его "работе", они ведь не в шахте все работают, где надо рубить уголь. Хозяин кабинета снял с лица своё знаменитое пенсне, достал из ящика стола пенал, из которого извлёк небольшую замшевую тряпочку и начал неторопливо протирать линзы. Пенал он положил на зелёное сукно, покрывающее дубовую столешницу, совсем близко от корпуса красивой лампы с зелёным абажуром, возле которой нашёл своё место чернильно-письменный набор с бронзовым пресс-папье и вычурной вазой из которой, словно пики, видны острозаточенные грифели карандашей. По правую руку сидящего расположились пять телефонных аппаратов различного назначения. Наркому вспомнился разговор, состоявшийся пару лет назад, когда Наркомат возглавлял малорослый Николай Ежов, а он был его заместителем. Тогдашний руководитель ведомства предлагал ему заменить это чеховское пенсне модными очками с прямоугольными стёклами линз, установленными в модную черепаховую оправу. Говоря, шутя, он предлагал: "Когда ты, Лаврентий Павлович, ходишь в модной цивильной одежде, то очки на твоём лице так же должны тоже соответствовать…".
Менять пенсне на очки он отказался, отговорившись, что привык к этому пенсне и носит его уже почти двадцать лет. Ежова давно уже нет и в когда-то возглавляемом им Наркомате, произошли кардинальные изменения. Закончив наводить блеск на линзах, он не стал пенсне одевать на нос, а решил ещё немного дать отдых своим уставшим от чтения, глазам. Нарком несколько раз по кругу обвёл взглядом свой просторный кабинет, сначала слева направо, потом наоборот, затем несколько раз посмотрел от пола до потолка и наоборот, причём все действия выполнял, вращая только глазными яблоками, а голова оставалась на месте и не шевелилась. Затем он откинулся всем телом на спинку стула, сведя ладони рук на затылке, начал большими пальцами рук выполнять круговые движения за ушными раковинами, разгоняя застоявшуюся кровь. Выполнив такие не хитрые упражнения, Нарком поднялся