Средневековье. Владислав Карнацевич
могли постараться стереть Иоанну из памяти людей. Тем более, в те времена и самих письменных документов было немного и читались они очень ограниченным кругом лиц. Но кто докажет, что хронисты XIII века, которые начали писать о папессе, имели доступ к секретным документам и воспользовались именно ими, а не пересказали, возможно, недавно появившуюся легенду? Почему современный читатель должен больше верить напечатанным протестантами изданиям, чем официальным католическим хроникам?
Несомненно только то, что многие века легенда о папессе воспринималась как чистая правда, был создан некий культ женщины-папы. И сейчас в определенных кругах стремятся доказать, что папесса существовала. Например, этот сюжет популярен среди феминисток. Наличие женщины на папском престоле показывает принципиальную возможность для представительниц слабого пола занимать посты в католической иерархии, возможность, которую категорически отрицает церковное руководство, стараясь в современных условиях сохранить вековые устои. Сравнительно недавно ныне покойный папа Иоанн Павел II в очередной раз подтвердил, что женщина не может иметь священнический сан.
Крестовый поход детей
Знаменитый историк медиевист Жак Ле Гофф спрашивал: «Были ли дети на средневековом Западе?» Если вглядеться в произведения искусства – их там не обнаружить. Позже ангелов часто будут изображать в виде детей и даже в виде игривых мальчиков – полуангелочков, полукупидонов. Но в Средние века ангелы обоего пола изображались только взрослыми. «Когда скульптура Девы Марии уже приобрела черты мягкой женственности, явно заимствованные у конкретной модели, – пишет Ле Гофф, – младенец Иисус оставался ужасающего вида уродцем, не интересовавшим ни художника, ни заказчика, ни публику». Лишь в конце Средневековья распространяется иконографическая тема, отражавшая новый интерес к ребенку. В условиях высочайшей детской смертности интерес этот был воплощен в чувстве тревоги: тема «Избиения младенцев» отразилась в распространении праздника Невинноубиенных, под «патронатом» которых находились приюты для подкидышей. Впрочем, такие приюты появились не ранее XV века. Средневековье едва замечало ребенка, не имея времени ни умиляться, ни восхищаться им. Выйдя из-под опеки женщины, ребенок тут же оказывался выброшенным в изнурительность сельского труда или в обучение ратному делу – в зависимости от происхождения. И в том и в другом случае переход осуществлялся очень быстро. Средневековые эпические произведения о детстве легендарных героев – Сида, Роланда и пр. – рисуют героев уже молодыми людьми, а не мальчиками. Ребенок попадает в поле зрения лишь с появлением относительно небольшой городской семьи, образования ориентированного более на личность бюргерского сословия. По мнению ряда ученых, город подавил и сковал самостоятельность женщины. Она была порабощена домашним очагом, тогда как ребенок эмансипировался и заполонил дом, школу и улицу.
Лe Гоффу вторит известный советский