Танцуй для меня. Альбина Викторовна Новохатько
У нас с ней поразительное совпадение. Она родилась седьмого июня, я июля.
– Круто, – ответила Надя. – Ну что там? Одела?
– Да, – я неуверенно вышла на середину комнаты. – Как?
– Очуметь…– присвистнула Надя.
В свои тридцать я выглядела лет на пять младше своего возраста. Природа ко мне благосклонна. Форма сидела на мне как влитая, топик плотно облегал упругую грудь, трусики округлые ягодицы, и вишенка на торте, идеальные длинные ноги. Классические черты лица, придавали моему образу аристократичности, но я далека от этого мира. Мама проработала бухгалтером, отец механик, в общем, обыкновенный средний класс трудяг.
– Слушай, а как насчёт смен? – поинтересовалась я, потому что это важный вопрос для меня. – Я в больнице работаю, медсестрой. Могу конечно, там поменяться, надо как-то подстроится.
– Решим этот вопрос, не переживай. Ладно, пойду я, у меня работа. Завтра не увидимся, я со смены, так что удачи тебе. И не обращай на Ирму внимания.
– Кто такая, Ирма?
– Королева заведения, сука злобная. Ты ей лучше отпор дай, иначе достанет. Поверь, я прошла через это.
– Ясно, – с тоской произнесла я, и нырнула за ширму.
– Ладно, я ушла!
Раздался звук захлопнувшейся двери. Я быстро переоделась в свою одежду, сложив форму в сумочку, покинула комнату. Да, на что только не пойдёшь ради куска хлеба с маслом, для дочери. Я хотела дать ей всё лучшее, она не должна выглядеть хуже остальных своих ровесников, дети часто жестоки, а она и без того растёт без отца. Я не справилась с ролью жены, не уделяла достаточно внимания мужу, не ублажала его в постели, так как он того хотел. Возвращаясь со смены, я мечтала о горячей ванне с душистой пеной, чашке чая, и тёплой уютной постели. Но, как правило, стояла у плиты готовила завтрак дочери и мужу, затем уже из последних сил под ворчание благоверного добиралась до кровати, и проваливаясь в тяжёлый сон. Слава работал в автомобильном салоне, и видимо там и подцепил ту свою пассию, и похоже не в первый раз мне изменял. Я давно простила его и отпустила, нужно жить дальше, нести в душе тяжкий груз обид глупо и бессмысленно.
****
– Мама?
Позвала я, перешагнув порог родительской квартиры.
– Я здесь! – отозвалась мать из кухни. – Иди сюда!
Раздался яростный вопль моей дочери, и мне захотелось выпрыгнуть из окна. Катька постоянно дралась на детской площадке, стала местным авторитетом, и грозой всех пацанов. Мне надоело каждый раз опускать глаза перед разъярёнными мамочками, выслушивая их обвинения.
– Что на этот раз? – со стоном спросила я, обратив внимание на растрёпанные волосы дочери, и ссадины на коленях. – Ты издеваешься? Катька, сколько можно?
– Мама! – выпалила дочь. – Двое на одну!
– Правда? – ехидно поинтересовалась наша бабушка. – Так с тобой одному не управится.
– Кто? – поинтересовалась я, потому как должна снова пойти извинятся.
– Димка, и Сашка Ждановы, – опустив глаза, фыркнула моя дочь. – Два брата иди…
– Катя! –