Струги на Неве. Город и его великие люди. Виктор Кокосов
сегодня за землю родную встать. Потому и ещё один старый знакомец по богомольям – стольник Семён Змеёв – тайный указ царя с зимы сполняет. Будет шведу от него знатный гостинец!
Алексею сказывали, как после Столбовского мира[3] король шведский Густав Второй Адольф похвалялся (и государь повелел эти слова для памяти записать!): «Теперь без нашего позволения русские не могут выслать ни даже одной лодки в Балтийское море… Теперь у русских отнят доступ к Балтийскому морю, и надеюсь, не так-то легко будет им перешагнуть через этот ручеек».
Что ж, верно. Но верно и то, что с той поры православные бегут и бегут от шведов со своих исконных земель. Такой порядок устроили рабам Божиим – хоть вешайся. Аки клопы кровь и соки и людишек сосут – и никак не насытятся.
Нет, шведам верить нельзя. Всеми способами ищут, как бы у нас поболе земли урвать. И творят разные пакости. Не забыл Алексей Михайлович, как нанесли ему личную обиду: не выдали в Стокгольме самозванца Анкудинку. Свой прибыток от деяний сего злодея искали, новой Смуты в его царстве вожделели.
Стрелецкий сын Тимофей Анкудинов с десяток лет назад пожёг на Москве двор с женой да объявил себя сыном царя Василия Шуйского. Не дожидая, пока за слова таки на дыбу вздёрнут, утёк в туреччину зудел назойливо о своих правах на престол султанским визирям в Стамбуле, но не найдя сочувствия, к папе римскому подался, назывался «гранд-дюком Владимирским и Шуйским, князем Великопермским», предлагал привести Русь в католическую веру. Но папа не пожелал связываться с «Джованни Шуйским», и тот бежал к казакам Хмельницкого. Это было уже серьёзно: прохиндей уверил часть старшины, что он – законный наследник престола, а царь Алексей – самозванец.
И государь приказал добыть «вора Тимошку» и доставить в Москву. По доброте своей Алексей Михайлович обещал Анкудинке прощение, ежели свои безумные дела прекратит. Но тот исчез, и… для бешеной собаки сто вёрст не крюк – объявился в шведских землях, обещая за помощь в его «праведном» деле своей законной царской десницей передать короне ещё многие русские земли.
Правившая тогда королева Кристина, пожалев «сиротку», который в четвёртый раз, к слову, сменил веру, на этот раз став лютеранином, даже передала ему значительную сумму денег – дабы «принц» не нуждался. Жить в своей стране дозволила. А царёву посланцу в выдаче Анкудинки отказала. Впрочем, и собирать ему войско риксдаг не спешил. Держал самозванца до случая, аки камень за пазухой. Царь через своего посланца настойчиво требовал выдать самозванца, и королева, наконец, согласилась, но… того в пределах коронных земель и след простыл. Наскучило Анкудинке безделье – и «Шуйский» продолжил свой путь по странам европейским, пока не попал в края союзного Алексею Михайловичу голштинского герцога. Герцог как раз просил у Москвы торговых привилегий и свободного проезда в Персию для своих людей. И в знак расположения к православному царю изловил и передал ему Анкудинку, которого привезли с великими
По условиям Столбовского мирного договора 1617 года Швеция отводила войска от Пскова и из Новгорода, шведский король отказывался от притязаний на русский трон и признавал легитимность династии Романовых. Россия признавала потерю Корельского перешейка, Ивангорода, крепости Орешек и нескольких других областей, что полностью отрезало её от Балтийского моря. Договор с Россией стал триумфом короля Густава Второго Адольфа.