Евангелие ХХІ века. Илья Бровтман

      18. А что я есть – душа иль тело,

      Когда разделятся они?

      Вот, наконец, душа взлетела

      И впереди горят огни.

      19. Я вижу тело на кровати.

      Земных грехов моих сосуд.

      Ждёт не жестокое распятие,

      А справедливый божий суд.

      20. Ещё надежды есть немного.

      Пока не слышно вдовьих слёз,

      Душа найти успеет Бога

      На небесах, средь ярких звёзд.

      21. Душа моя, как птичья стая

      Легко парит поверх голов.

      Я направление выбираю

      По блеску славных куполов.

      22. Там божий храм. Места святые.

      Ну, где ещё Его искать?

      Там, позабыв дела мирские,

      Царит святая благодать.

      23. Хор не поёт, царит молчанье.

      Пока ещё закрыт Собор,

      Но я бесплотное создание.

      Что для меня замок, запор?

      24. Сижу безмолвно на фронтоне,

      Гляжу. И что же вижу я?

      Лежат купюры на амвоне,

      Пред ними поп и попадья.

      25. Сейчас им явно не до веры.

      Витает алчности порок.

      Они во власти Люцифера

      Находятся. А где же Бог?

      26. С укором он глядит с иконы,

      Не отводя от денег глаз.

      Служитель божьего закона

      Не смотрит на иконостас.

      27. Глупцам оставлены заветы.

      Подарок Демона в глазах.

      Златые звонкие монеты

      Мелькают словно в зеркалах.

      28. От блеска злата и алмазов

      Ослепла божья благодать.

      Здесь Бога нету, видно сразу.

      И где теперь Его искать?

      29. Явилось понимание вскоре.

      Искать небесного Отца,

      В просторном каменном соборе,

      Я начал не с того конца.

      30. Есть паперть перед каждым Храмом.

      Там в дождь и снег, в мороз и зной

      Убогие, в одежде рваной,

      Стоят с протянутой рукой.

      31. С мольбою о насущном хлебе,

      Они стоят и день, и ночь.

      Вот к ним Творец, наверно, с неба

      Готов спуститься, чтоб помочь.

      32. Расположившись на пригорке,

      Пытаясь, холод побороть,

      И голод, рады каждой корке,

      Которую послал Господь.

      33. Не избалованные златом,

      Не ведая мошны тугой,

      Они, наверно, очень святы.

      И лица их несут покой.

      34. Вот кто блажен и непорочен.

      И в рубищах как божий сын.

      Им ведом, безусловно, Отче.

      Меня свести сумеют с Ним.

      35. Лечу и вижу – двое нищих,

      На паперти за медный грош,

      Роняя в грязь остатки пищи,

      Сцепились, в ход, пуская нож.

      36. О! Сколько ненависти в сирых.

      Кровавых ран на них не счесть.

      Как будто всю отраву мира

      Влил Мефистофель в эту месть.

      37. С каким неистовством убогий

      Своим оружием махал.

      И здесь