Разбойничья Слуда. Книга 3. Отражение. Николай Омелин

      – Экспроприировали, – помогла Лизка.

      – Ага. Сведу туда тебя. Но чуть позже, – Григорий поправил фуражку и, подхватив у Лизки знакомый ему чемодан, шагнул вперед. – Давай за мной. Тут через склады быстрее дойдем, – не оглядываясь, бросил он.

      Гавзова двинулась следом. Трифон же немного приотстал, пытаясь справиться с неудобным свертком.

      Из-за ближнего склада, постоянно оглядываясь, появился небольшого роста старик. Поравнявшись с Трифоном, он едва с ним не столкнулся. Стянув с головы тюбетейку, тот представился, заметно выделяя букву о:

      – Кривошеин. Демьян Пантелеевич.

      – Трифон, – ответил Ретьяков.

      – Прошу прощения-с, товарищ, не заметил, извинился старик.

      – Да, что ты отец, извиняешься, – проговорил Трифон и, неудержав, выронив из рук большой сверток. – Это мы идем, ничего не видим. Сами виноваты, – Ретьяков наклонился к земле и стал поднимать упавшую поклажу.

      – Не обеднела еще деревня добрыми людьми, – проговорил Кривошеин. – Не то у нас в городе.

      – Всяко бывает. В деревнях тоже не ангелы живут, – Трифон поднял сверток и устремился за ушедшими вперед земляками.

      Прибавил шагу и Кривошеин.

      – Никак прясницу17 везешь, мил человек? – не отставая, спросил он. – Коли продавать, так я бы помог. У меня на рынке, тут, сразу за Театральной, знакомый торгует. Он много чего купить может.

      Трифон так резко остановился, что Демьян еле успел от него отвернуть. А вот от свертка увернуться не смог, и тот опять оказался на земле.

      – Ну, что ты… – только и произнес Ретьяков, повернувшись к Кривошеину.

      Он про себя выругался, а вслух раздраженно добавил:

      – Все то тебе скажи! А кто ты таков, чтобы я с тобой говорил? Я от своих и так отстал.

      Ему очень хотелось сказать, что дед прав. И что прясницу на продажу прихватил, а кому продать не знает. Стоять на рынке же не может – все-таки при милицейской должности теперь. А тут и покупателя искать не нужно. Но сказал совсем не то, что хотел бы.

      – Да, я чего, я – ничего, – было видно, старик совсем не обиделся. – Я до вечера на рынке буду. Так что, если надумаешь, найдешь меня легко. В городе то, вижу, что не бывал. С Виноградова на Театральную или Поморскую свернешь. Нет не Театральную. На Володарского. Так нынче Театральная зовется. Ну, а там рынок увидишь. Демьяна Кривошеина, то есть меня, спросишь. Всяк покажет. Ну, если один не укажет, другого спросишь, – он посмотрел по сторонам и пошел к стоявшей неподалеку лоточнице.