Олома и Непобедимое Око. Лидия Николаевна Гусева
– это одно, там учителя-воспитатели достойные, а дома, в свободное время – это другое. Видимо опекуны плохие! – Подхватила грозно другая, которая водила носом по квартире. Они также беспардонно начали ходить по квартире, не снимая обувь, пальцами проводя по предметам, проверяя наличие пыли, тыкая также в горшки с цветами – политы ли они, сопровождая свои действия монотонным текстом:
– Нам известно, что девочка гуляет одна. Разве можно в наше время, без присмотра?! Девочка хулиганит и дерётся на улице с мальчиками из добропорядочных семей. Откуда это у неё? Как вы воспитываете её? – Тут одна инспекторша взглянула на девочку-куколку недвусмысленным взглядом, увидев в ней будущий заработок. Такую бы сразу усыновили. – А что, дома она не ест, не пьёт? Почему девочка на улице всё время ест снег? А ещё таскает за собой подвальных котят, суёт их в руки детям, заставляет гладить их лишаи!?
В этом месте Тимур не выдержал. Он кинулся под ноги одной тётке, та споткнулась и упала в своей огромной шубе на пол.
– А я что говорила! – Начала кричать она. – Развели тут зверинец! Они у вас зарегистрированы? Паспорта у них есть? Прививки сделаны?
Бабушка стояла очень взволнованная и ничего не могла сказать. Вся эта сцена была для неё, как снег на голову. Оля пыталась возразить и рассказать, как всё было. Но маленькую девочку никто не слушал. Её слова совсем не были аргументами.
– Почему детям не верят? – Отчаянно думал Тимур. – Что за мир такой?! Наоборот, дети самые честные и самые чистые в этом мире.
Под конец, тётки заглянули в холодильник. Да, там всё было, но было скромно. Суп в супнице, каша в кастрюльке, какие-то консервы и заготовки, которые бабушка запасла с лета.
– Вон, полон холодильник только ваших лекарств. Вы не только уже старая, чтобы воспитывать девочку, вы ещё и больная. Мы вас поставим на учёт, на контроль, так сказать. И будем приходить без предупреждения. А если на вашу девочку ещё раз поступит жалоба, то…
– Что вы, что вы, – прервала, наконец, их бабушка заискивающим голосом, – этого больше не повторится, я постоянно теперь буду гулять сама с Олей, и провожать её до школы, и не больная я вовсе, можете у соседей спросить, я ручаюсь за себя и свою девочку, – её монолог не кончался. Как было жалко Тимуру бабушку с Олей!
Тьма
Конечно, девочка заболела. Во-первых, она очень понервничала после ухода инспекторш, во-вторых, всё-таки, не надо было много гулять и пробовать снег. Да, во всём она виновата и винила только себя. Ей было очень жалко бабушку. У неё никого, кроме Марии Алексеевны не было. Почему эта мамочка пожаловалась только на неё? Почему не пожаловалась на Наташу тоже? Хотя она и не хотела бы этого. Но разве так можно, ущемлять детей из неполноценных семей. Разве она виновата, что её родители погибли? И Оля серьёзно заболела.
Тимуру до боли было жалко свою принцессу. Он постоянно находился с ней. Будил бабушку ночью, когда у девочки поднималась температура, когда она начинала вдруг кашлять. Он согревал Ольку,