Путь Кассандры, или Приключения с макаронами. Юлия Вознесенская
сказала я по-русски, поскольку в разговорах со мной бабушка предпочитала язык своей родины. – Ау! Я уже здесь, у ворот!
– Выйди из машины и подойди к воротам, – сказала бабушка в ответ. Она любила архаизмы и мобили называла «машинами». Я вышла из машины, захватив переговорную трубку персоника.
– Теперь смотри внимательно, ты видишь на воротах чугунные венки из роз?
– Конечно, вижу. Они всегда тут были.
– Но теперь есть маленькое нововведение. Отсчитай на правой створке ворот пятый венок сверху. Если ты просунешь сквозь него руку, то нащупаешь тонкий шнур.
– Я его нашла.
– Теперь дерни за веревочку – дверь и откроется.
Я потянула за шнур, раздалось жужжание, и створки ворот раздвинулись в стороны. Я вздохнула и покачала головой: прежде бабушка всегда встречала меня у самых ворот, если не на мосту.
В обшитом светлым деревом холле было светло, тепло и тихо.
– Бабушка! Уа! Ты где?
Сверху послышался металлический стук. Я подняла голову. На лестничную площадку второго этажа, опираясь на костыль и приволакивая правую ногу, охваченную фиксирующим аппаратом из стальных трубок, вышла бабушка.
– Ну вот и ты, детка! Поднимайся скорей сюда!
Я поднялась и остановилась перед бабушкой. Как всегда при встрече, она сделала движение, как будто хотела меня обнять, но не удержала равновесия, выпустила костыль и взмахнула рукой, едва не коснувшись меня. Я слегка отодвинулась. Бабушка ухватилась за перила и все-таки, слава Мессу, удержала равновесие… Я подняла костыль и прислонила его к перилам почти возле самой ее руки, чтобы ей легче было дотянуться.
– Спасибо, Санечка! Видишь, какая я стала неуклюжая. Я стараюсь без особой надобности не спускаться вниз, так и живу наверху, как в голубятне. Какой у тебя усталый вид! Доехала благополучно?
– Да, вполне. Большое тебе спасибо за деньги, теперь я свободна до конца лета и смогу за тобой поухаживать.
– Вот и прекрасно! Ты очень устала с дороги? Хочешь сразу лечь спать или поговорим немного?
– Конечно, поговорим, бабушка!
– В таком случае, отнеси сумку в свою комнату, умойся и приходи ко мне в спальню, я напою тебя настоящим чаем.
Приезжая в гости к бабушке, я всегда занимала одни и те же комнаты на втором этаже, и в них стараниями бабушки все было устроено в соответствии с моими привычками: жилая комната с персоником последней модели – экран во всю стену, очень дорогое и очень удобное кресло-кровать перед ним, едальный столик с пультом доставки по высшему классу. Из этой комнаты дверь вела прямо в комнату личной гигиены. Рядом была еще одна комната, которая тоже считалась моей, но туда я никогда не заглядывала. Это была бывшая моя детская, где бабушка с непонятным упорством сохраняла все без изменений с тех самых пор, как мать меня оттуда выкрала: там стояли мои вещи, которых я не помнила и которые были мне не нужны.
Я приняла душ.