Тёмный ангел. Наследник. Ольга Сергеевна Сушкова
не встречались в моём мире. Это они так тщательно скрываются, или дядя не хотел, чтобы я знакомилась с ними до того, как попаду сюда?
– Добро пожаловать, господин Уайт! – мои мысли неожиданно прервал чей-то бархатный мужской голос. – Мы вас ждали. А это, должно быть…
– Мелани Джонсон, – ответила я седовласому мужчине в белом фраке. – Приятно познакомиться!
– И мне приятно, мисс Джонсон. Пожалуйста, следуйте за мной.
Я перевела взгляд на дядю, а он лишь слегка кивнул, видимо, говоря тем самым, чтобы я последовала за этим мужчиной.
– Не волнуйтесь, мисс Джонсон. У господина Уайта просто назначена встреча, он обязательно должен на ней присутствовать, вы встретитесь с ним позже. Поэтому разрешите мне вас проводить.
– Ясно. Но куда мы направляемся? – спросила я, повернувшись к дяде, но его уже и след простыл.
– Сначала разрешите мне показать вам замок, а затем я отведу вас в вашу комнату. Ох, и простите, совершенно забыл представиться. Меня зовут Фредерик Лайтмен, можете обращаться ко мне просто Фредерик.
– Хорошо, рада знакомству, Фредерик, – улыбнувшись, ответила я.
Кажется, этот мужчина средних лет – вполне добродушный дядечка, его не стоит опасаться. Интересно, он ко всем обращается «господин»? Ведь именно так он приветствовал дядю Криса.
Мистер Лайтмен поднялся по небольшой, словно из фарфора, лестнице к дверям замка, остановился перед ними, достал, как мне показалось, золотой ключ – и вдруг двери замка распахнулись как по волшебству. Ведь ни в какую замочную скважину этот дядечка ключ не вставлял! Действительно, магия.
– Следуйте за мной, мисс.
– Иду!
Я быстро поднялась по лестнице вслед за моим новым знакомым, перешагнула порог замка и тотчас же оказалась в огромном, ослепительно ярком зале. В центре этого белоснежного помещения находилась не менее светлая большая трибуна. На стенах между многочисленными оконными проёмами были развешаны картины с изображениями крылатых людей. И не только на картинах, но даже на потолке были нарисованы ангелы. Венчала же потолок огромная, будто сделанная из бриллиантов люстра, от которой я дольше всего не могла отвести взгляд.
– Странная люстра, не правда ли? – спросил меня Фредерик Лайтмен.
– Почему странная? Наоборот, очень красивая, – ответила я.
– Ну, потому что её почти не включают, только по случаю очень важных событий. Ведь в нашем мире никогда не наступает ночь, равно как и лето, осень или зима.
– Как это ночь не наступает? Стоп, стоп! Вы что такое говорите?
– А господин Уайт вам не рассказывал? – удивился дядечка. – В этом мире вечная весна.
– То есть здесь не бывает жары, не бывает холода, не наступает ночь? Здесь всё время…
– Распускаются цветы, светит солнце, кипит настоящая счастливая жизнь, в которой никто не знает ни бед, ни горя, – прервав меня, продолжил ход моих мыслей мистер Лайтмен. – Всё именно так, как вы и подумали, мисс Джонсон.
– А как вы спите?
– Многие