Давайте улыбнемся. Василий Куприянов
в какой-то момент она даже в разы была меньше суммы, которую нужно было выплатить как заработную плату. Как же монтажники выходили из этой ситуации? Да очень просто. Для этого существовал капремонт технологических производств. За счет дичайших приписок. Там нередко бригада из четырех человек могла выполнить объем на 300 тыс. рублей в месяц. Вот оттуда и перекидывались деньги на капстрой. Поэтому хорошая смета на капстрое ценилась очень высоко. А уж дополнительные сметы даже на 20-30 тысяч рассматривались как манна небесная.
Мне хватило недели, чтобы разобраться с ситуацией. Деньги по смете были уже хорошо подъедены. Я начал внимательно изучать сметы. Сразу нашел явные недочеты, там было достаточно ошибок. Где-то расценки были завышены, но нас это особо не волновало, а вот там, где они были занижены, у нас, естественно, вскипал праведный гнев – обижают! Начал потихоньку готовить замечания. Правда, только по тем пунктам, где занижали. Ошибки в сторону повышения мы прощали. Ждали проектировщиков из Питера.
Наконец, они приехали. Главный инженер проекта, а с ним и группа специалистов по всем разделам проектной документации. По старой работе я хорошо знал, кто решает вопрос выдачи дополнительных смет – конечно, ГИП. Они приехали на две недели. Я не стал торопить события и вышел на них только в конце рабочего дня в пятницу. Подвели меня к ним, представили. И тут я им стал плакаться в три ручья, что совсем невмоготу. Накопилось столько вопросов к проектировщикам, что просто необходимо завтра в субботу провести техническое совещание. Готов даже прийти к ним в гостиницу. Энтузиазма это предложение у них не вызвало. Вместо законного отдыха в выходной день им предстояла встреча с занудой-подрядчиком. Покривились, но вынуждены были согласиться. Спросили, а в какое время? Я посчитал, что чем раньше, тем лучше. На этом и расстались.
В девять утра я как штык был у них. Для разговора взял самый большой портфель, в котором лежала одна тощенькая папочка с бумажками и прочее «обоснование». Это «обоснование» было хорошо упаковано, чтобы не было лишнего звона и раньше времени не прорывались соблазнительные запахи. На лицах моих контрагентов явственно читались пожелания сгореть мне синим пламенем, испариться, провалиться, сгинуть! Пожалуй, самым гуманным из них, которое читалось в их взглядах, было то, чтобы меня схватили диарея, коклюш и еще с десяток опасных заболеваний, при которых необходима немедленная госпитализация. Я тоже решил им немного отомстить. Вынул папку и нудным голосом начал перечислять свои замечания к проекту. Но перегибать палку не стал: а вдруг все их пожелания материализуются, и тогда моя семья останется без кормильца. Я прервал свою речь и сказал, что хватит ерундой заниматься, давайте займемся делом, после чего выложил и выставил на стол все мое «обоснование».
Ситуация развернулась на сто восемьдесят. Все оживились. На их лицах теперь было написано, что человека, милее, чем я, они ни разу в жизни не встречали. Им было явно неудобно, что они не сразу распознали чистоту моих