Военное искусство греков, римлян, македонцев. Фрэнк Эдкок
Во время Второй Македонской войны и войны с Антиохом Рим прибегал к помощи союзных флотов Родоса и Пергама, однако сенат всегда зорко следил за тем, чтобы республика не слишком впадала в зависимость от таких союзников и чтобы флоты их не сделались сильными настолько, что стали бы представлять опасность уже для самого Рима[30]. В течение первых десятилетий II века до н. э. Рим возродил институт duoviri navales и содержал в постоянной готовности небольшие эскадры, необходимые для действий против истрийских и лигурийских пиратов[31].
Однако в целом римский флот все больше и больше приходил в упадок. Республика рассчитывала, что в случае большой морской войны сможет быстро нарастить свои морские силы и возродить флот, а содержать корабли в мирное время, когда большой потребности в них не было, считалось слишком накладным.
Эти изменения во взглядах римских политиков хорошо видны из мирных договоров с Македонией (197 до н. э.) и Сирией (188 до н. э.). Македонии согласно договору дозволялось иметь лишь шесть боевых кораблей, а флот Сирии ограничивался десятью судами, причем им запрещалось покидать Восточное Средиземноморье. Египет сохранил свои морские силы, но теперь его флот был лишь тенью великих флотов III века до н. э. и не представлял почти никакой угрозы для Рима. Римская политика в отношении флота, кажется, вообще сводилась лишь к тому, чтобы устранить саму необходимость в нем.
Рим в итоге так и не создал своей талассократии и не выработал никакой долгосрочной политики в отношении моря. Эти функции во многом взял на себя союзник Рима – Родос, и в конечном счете именно это и подорвало его силы. К концу II века до н. э. Восточное Средиземноморье наводнили пираты, представлявшие для республики угрозу, которую она тем не менее не спешила устранять, хотя и имела к тому все необходимые средства[32]. К самому концу II века до н. э. относятся свидетельства о том, что римляне потребовали от зависимых государств в Восточном Средиземноморье закрыть пиратам доступ в их гавани. Возможно, эти действия представляли собой часть масштабной операции, спровоцированной политическими неурядицами в самом Риме, однако они хорошо отражают основную линию римской политики – безопасность на море должна достигаться контролем за побережьями.
Сама по себе эта концепция была уже не нова. Например, еще во второй половине III века до н. э., когда иллирийские пираты стали причинять значительный урон италийской торговле на Адриатике, Рим в ответ предпринял масштабную военную экспедицию и установил протекторат над иллирийским побережьем. Со временем на берегах Италии возникало все больше приморских колоний Рима, которые служили защитой от набегов, помогая одновременно бороться с контрабандой. Посланная против лигурийских пиратов эскадра добилась победы и на море и уничтожила их корабли, однако римляне продолжали преследовать пиратов и на суше, чтобы добить или захватить в плен бежавших и лишить их возможности заниматься