Трэвелмания. Сборник рассказов. Коллектив авторов
хочется. Надо было в магазине пару шоколадок себе купить.
Только я там забыл про шоколад.
Мы два часа масло выбирали. В витрине море разноцветных пачек ― и ни одного знакомого слова.
А бутерброд с селедочным маслом и вареньем ― нет уж, пробовали, знаем.
Квест, блин ― купи правильное масло.
И спросить не у кого, на весь магазин ― один кассир.
Я вытащил из кармана молчащий телефон ― связи как не было, так и нет. Представляете, здесь телефон не ловит! Совсем! Хоть посмотрел бы, что в мире делается.
Может, там уже зомби-апокалипсис, вернёмся ― а на улицах ни души!
В этот раз мы вообще в какую-то дыру приперлись. После магазина часа два по грунтовке тряслись.
По дороге припарковались ― мама чай вскипятила, пикник типа, мы отошли пофоткать, возвращаемся ― на боку машины на толстом слое черной грязи плохое слово написано. На русском.
Кто у нас виноват? Конечно, Макс, а не Алекс!
Наверняка он и написал. Больше некому.
Отец собирается завтра Струтслойг искать. Говорит, там горячий источник, можно погреться.
Хорошо бы, после сегодняшнего ползания по холмам и скачков через ручьи ноги гудят.
В том году мы один такой нашли. Весь день дождь шёл, мы вымокли, на башмаках по тонне грязи. Сначала пар увидели, потом пованивать начало. Мы с Алексом тут же разделись и нагишом в мутноватую горячую воду плюхнулись. А что ― все равно, кроме овец, ни одной живой души кругом.
О, опять забухтели. Я сглотнул слюну. Есть хотелось ужасно, и я потёр живот.
Вот бы костерок развести и картошки напечь. Только тут нельзя костерок-то, да и не из чего, ни одного деревца, куда хватает глаза.
Каньоны, водопады, холмы ― этого сколько угодно, а лесов нет.
Пока с отцом палатку ставили, песцы приходили. Три штуки. Я сначала не понял, ни разу не видел до этого ― чёрные, лиса-не лиса, собака-не собака.
Отец после этого достал бутылку виски, на землю отлил немного и сказал ― «О исландские тролли, спасибо за чудесный день»!
Я же говорю, все с прибабахом.
Хотя день и правда был чудесный.
Любой день, когда с неба не льёт и ветер с ног не сбивает, чудесен.
И Алекс, урод, вылез откуда-то и завопил ― «О Тину навни о Один!»
Откуда только выкопал?
Шаги я поздно услышал, замечтался.
Рядом со мной плюхнулся Алекс, я сел и сверкнул на него глазами.
Интересно, у меня такой же бараний вид, когда я нажрусь от пуза?
Алекс протянул мне большую кружку горячего чая и бутерброд.
– Идем, мама зовёт ужинать.
– Не буду я эту гадость из пакета есть, рассольник Ленинградский!
Я откусил большой кусок от бутерброда и проглотил, почти не жуя.
– Не, она пюре сделала с селедочным маслом и сосисками! Че ты злишься то?
Я откусил еще, прожевал бутер и спросил:
– Это ты плохое слово на машине написал?
– Не-а, чесслово!
– А кто тогда?
– А тролли его знают. Кто-то из соотечественников мимо проезжал.У нас же сзади под стеклом шарф зенитовский