Сны скорпионов. Юрий Бригадир
и вообще – я не привык идеализировать ситуацию. Когда-нибудь любой, даже отчаянно косоглазый попадает в цель. Когда-нибудь любой ультрамегаснайпер, чемпион всех окрестных галактик промахивается. Теория вероятностей! Для заигрывания с нею придумали запасной парашют, космонавта-дублера и плавкие предохранители, а также магазин для патронов, потому что никогда не знаешь, сколько пуль при максимальной достаточности в одну, потребуется в действительности.
Я несколько раз очень медленно, глубоко вдохнул и выдохнул через нос. Пошевелил плечами, поустойчивей расположил ноги. За почти зеркальными стеклами дальнего крыла здания, да еще наискосок, я ничего не видел. Я просто знал, где расположено кресло, какая створка откроется и за неимением цели всматривался, располагая перекрестие прицела точно в центре окна.
Прошло три минуты, но окно никто не открыл. Иногда в такие мгновения мне мерещится, что на подсознательном уровне я и клиент становимся неким единым фантастическим организмом. Возможно, мы начинаем в унисон дышать, а возможно у нас, к тому же, одинаково бьется сердце. Примерно как с одной скоростью и в одном направлении бегут антилопа и львица, которая догоняет ее. Из одной крови, из одного мяса. Мистические тени друг друга.
Я никогда не жалел клиента, и уж тем более не переживал за него, но иногда внутренне подключался к нему. А он, как мне казалось, чудилось, представлялось – ко мне. Это получалось не каждый раз, но если получалось, то мы работали как синхронные прыгуны в воду. Где-то там удар сердца. И у меня удар. Где-то вдалеке невнятная, расплывчатая мысль о Солнце. И у меня. Он медленно набирает в грудь воздуху. И я. Он выдыхает, спокойно и расслабленно. Я тоже. И вдруг он задерживает дыхание, повинуясь стадному импульсу. Это я перестал дышать, слившись со снайперской винтовкой в одно целое. За мгновение до выстрела ни он, ни, тем более – я, уже ничего не можем изменить. А потом выстрел, отход по программе, безопасное место, катарсис и комната релаксации. База отдыха какая-нибудь загородная, сауна, девки. Это не от радости. Это для того, чтобы рядом кто-то был. Чтобы не думать о бездне, и не погружаться в себя. Но и пить больше ста грамм мне нельзя – специфика работы. Если разворошишь нервы чрезмерно, раскрутишься, то пойдешь в разнос, кривым, ржавым эксцентриком, разламывающим весь слаженный годами механизм. Сеня, кстати, алкоголь вообще не пьет, а глотает какие-то таблетки, отчего превращается в желе и способен три часа пялиться в одну точку на стене в полуметре от телевизора. Зато молчит. Тут уж – кто как привык. На отдыхе каждый сам за себя, по себе, для себя, и это не обсуждается. Последнее время мы даже отдыхаем с ним раздельно, потому что ни к чему показывать свои слабости другому.
Сеня по поводу синхронности и подключения к клиенту как-то сказал, что это я фантазирую, и ни одна цель в мире своего мясника еще не чувствовала. Я, разумеется, согласился. Поскольку тоже не любил лирики, начиная еще с писклявых индийских фильмов,