Сны скорпионов. Юрий Бригадир
все зачарованно смотрели в направлении двери и приходили в себя.
Через три секунды дверь снова открылась, и пущенный тренированной рукой игрушечный пистолет полетел «японцу» точно в голову, вращаясь не хуже томагавка. Когда до виска оставались сущие пустяки, я машинально выбросил руку и ловко поймал зажигалку. Не специально, конечно, машинально.
– Эк вы его! – с уважением произнес режиссер-бомж-художник в дорогостоящей футболке.
Я пожал плечами, крутя в руках игрушку.
– Вообще, – произнес режиссер, – времени у нас нет, поэтому по поводу Волкова я сразу «за».
Я не знал, как это оценить, поэтому почесал себе затылок стволом зажигалки.
– И я! – подозрительно заинтересовано вскинула руку хозяйственная женщина, тут же засмущалась от этого и уже с деланным безразличием, оправдываясь, добавила, – у нас с холодным оружием никого нет! А то, что незаметный, так мы его загримируем.
– А вот это да, а вот это правильно! – обрадовался главный, – слушайте Волков, давайте не отходить от этого сценария?
– Какого? – не понял я, продолжая машинально крутить в руках блестящий китайский сувенир.
– Вы покончите жизнь с помощью ножа для колки льда, например. А не хотите сделать себе харакири?
Я вообще-то на работе ничему не удивляюсь. А сейчас я как раз на работе, положение у меня, мягко говоря – жесточайший плазмолиз, и я, как бы, не должен даже бровью повести. Такая у меня особенность. Чем ситуация сложнее, тем я кинжальней. Но я не просто повел какой-то там бровью, а вообще открыл рот для приема всех наличествующих в природе ворон. Сразу после этого я подошел к столу, положил на него пистолет-зажигалку, взял со стола пластиковую бутылку с водой, открутил крышечку и выпил грамм сто залпом, поставил емкость на стол, выдохнул, оглянулся по сторонам и сказал:
– Хочу. Правда, это называется не харакири, а сэпукку, но я согласен.
– Сэпукку – это самурайский ритуал самоубийства, – назидательно, как ребенку, начал объяснять Буденный.
– И что? – спросил я.
– Вы не самурай, к сожалению, а то это был бы вообще подарок судьбы. Харакири в общем смысле – разрезание живота, способ. Харакири может даже крестьянин себе сделать. А вот сэпукку – это как бы то же самое, но сделанное по всем понятиям.
– По правилам, – уточнил я.
– Если хотите – да, по их правилам. Это, по сути, главная роль самурая в его героической жизни. Ладно, – решил не затягивать историческую лекцию Буденный и спросил соседа справа, – Роман, вы, как я понял – «за»?
Роман вспыхнул глазами и резко кивнул:
– Однозначно.
– А вы, Маргарита Федоровна? – спросил главный женщину, у которой болтообразные соски уже не были заметны, но теперь я их все равно подразумевал.
– Да. Внешность – это не главное. У нас же хорошие стилисты, сделаем с вас хоть Левоконева.
– Это кто? – насторожился я.
– А, – без всякого пиетета бросил