Памяти Анатолия Якобсона. Коллектив авторов
здание», – и показывает на сгоревший дом. Толя не знает, что ему делать, но идёт дальше. Навстречу идёт пожилой человек, судя по внешности – еврей. И Толя его спрашивает: «Скажите, а что это за здание?». Старик сказал, что здесь раньше была синагога. В ней немцы сожгли евреев. На следующий день – соревнования. И против него на ринг выходит тот самый парень, что направил его в сгоревшую синагогу. Толя сказал, что первый раз в жизни он так избивал человека на ринге. Толя считал, что бокс – интеллектуальная игра, а не избиение, но тут он ничего с собой поделать не мог и избил парня страшным образом. Ну, уровень его спортивный понятен, сборная Москвы была посильнее сборной Молдавии… И оказалось, что бывший противник, который в 51-м был с Толей на ринге, женился на еврейке и приехал в Израиль. Вот такая потрясающая история.
В деревне Коноплянка, Тамбовской области. Начало 50-х
Александр Тимофеевский[3]
«Рассказ о Якобсоне»
…Знакомство с Толей, как мне кажется, приходится на 1950 год, мы были тогда школьниками. Познакомила нас Рая Полянкер, вместе с которой я занимался в литературном кружке в Доме пионеров в переулке Стопани. В этом кружке была и Сусанна Печуро, моя мальчишеская любовь, о которой я много рассказывал Толе. Мы с ним оказались соседями: жили буквально в двух шагах друг от друга, и хотя учились в разных школах, но проходили одни и те же классы, и нас сразу связала любовь к поэзии. Собственно говоря, мы, Толя и я, тогда жили поэзией, для нас это было главным… Тошка часто бывал у нас дома, он был златоустом, и бабушка про себя называла Толю – Гентоля – гениальный Толя. В те времена Толя был девятиклассником. А потом Гентоля уже сам преподаватель в школе, и вот в памяти навсегда остается переполненный актовый зал школы, на окнах как гроздья винограда висят люди, чтобы послушать Гентолю, который выступает со своими докладами о поэзии, в частности, о комсомольских поэтах – Голодном, Уткине, Светлове…
Тогда в юности наши дни протекали в бесконечных разговорах о поэзии. Случались в связи с этим и забавные происшествия. Помню такой случай: однажды мы идем с Толей, с неба летит что-то снежное, о чем-то с ним горячо спорим, читаем друг другу стихи, я курю и, по школьной привычке, на всякий случай сую горящую сигарету в карман. Потом я говорю: «Слушай, Толя, тебе не кажется, что откуда-то дым, что-то горит». Он отвечает: «Идиот, это ты горишь!». Сигарета подожгла ватную подкладку, и пальто загорелось внутри. Мы бросили его в снег и исполнили на нем танец диких индейцев.
Замечательная черта Толи – его гармоничность. Он был блистательным эрудитом, поэтом, переводчиком, другом поэтов, вольнодумцем и диссидентом. И он был необычайно сильный человек физически. В те годы, когда мы с ним познакомились, и чуть позже он входил в десятку московской юношеской сборной по боксу. Он был великолепным боксером. Как известно, какое-то время подрабатывал грузчиком, мог поднимать огромные тяжести, вдобавок ко всему этому был великолепным шахматистом. И вот его интеллект
Тимофеевский Александр Павлович (р. 1933, Москва)? – поэт, кино- и теледраматург, сценарист, редактор. Окончил сценарный факультет ВГИКа (1959). Работал на студии «Таджикфильм», в 1963–83 – редактор киностудии «Союзмультфильм», позднее – студии «Мульттелефильм» ТО «Экран». Участник самиздатского альманаха «Синтаксис» Александра Гинзбурга, после чего был лишен доступа к советской печати. Только в 1992 вышел первый сборник стихов «Зимующим птицам». Написал сценарии более 30-ти мультфильмов и песни к ним. Член Академии кинематографических искусств «Ника». Лауреат литературной премии «Венец» (2006).