Личный закон. Валерий Черных
тут же резко развернулся и, подхватив со стола ефрейтора гранитное пресс-папье, двинулся на прапорщика. У того ни один мускул на лице не дрогнул.
Не понимая подоплеки происходящего, Юрка с неподдельным интересом наблюдал за разыгрывающейся сценой. Хотя можно было догадаться: прапор где-то накосячил, и сейчас его ожидает экзекуция. Тулья полковничьей фуражки приходилась вровень с карманами форменной рубашки Калмыка, поэтому удара в лицо тот мог не опасаться – стоя по стойке смирно и выкатив грудь колесом, он преданно пялился на командира.
Приблизившись почти вплотную, Золотницкий спросил обманчиво-вкрадчивым голосом:
– Калмык, скажи, пожалуйста, что за дрянь вы с Егоровым пили в ремонтном боксе?
Изобразив искреннее удивление, прапорщик громко выпалил:
– Никакой дряни не пили, товарищ полковник! И вообще, прапорщик Калмык с детства ничего, кроме водопроводной воды, не пьет.
Полковник громко взвизгнул и, размахнувшись, врезал по выпяченной груди тяжелым пресс-папье.
– Сука, падла! Пацан чуть богу душу не отдал – а ты мне тут цирк устраиваешь?
Продолжая визжать, Золотницкий методично наносил удары тяжелым канцелярским прибором, и на каждый удар богатырская грудь отзывалась тихим гулом. Однако довольно быстро запал у полковника иссяк, он швырнул орудие расправы в угол комнаты, толкнул дверь в свой кабинет и устало проговорил с порога:
– Пошел вон, урод. Потом поговорим.
Когда дверь за командиром закрылась, прапор расслабился и с ухмылкой поправил на груди рубашку.
– О так! – выдал он, ни к кому не обращаясь. Затем хитро подмигнул Самохину и покинул приемную.
Юрка тоже расслабился и плюхнулся на стул, возле которого приземлилось пресс-папье.
– И что это было? – вопросительно кивнул он Свистунову.
Тот с опаской оглянулся на дверь кабинета и свистящим шепотом ответил:
– ЧП у нас. Два дня назад уволился на пенсию старший прапорщик Егоров. Двадцать лет здесь прослужил, хозчастью рулил. Такой же бычара здоровый, как Калмык, да они и похожи были, прям отец с сыном. Вот по поводу Егоровской пенсии эти два бугая и бухали в ремонтном боксе. Пару пузырей чего-то там раздавили – скорее всего, спирта, – и свалили по домам, приказав молодому бойцу убрать за ними. Там в одной бутылке оставалось немного пойла, ну, парень маханул из горла, все выбросил в мусорку и в казарму потопал. А по дороге свалился без сознания. Хорошо, комвзвода на него случайно наткнулся. Бойца – в госпиталь: ожог пищевода. Но вроде оклемается… Золотницкого из отпуска отозвали. Это он сейчас из госпиталя приехал. Думаю, замнут дело потихоньку…
– А эти двое – в порядке? – поинтересовался Юрка.
– Да чё им будет! Они на двоих ведро вина выпивали, а потом еще по телкам… Здоровые, как кони, – с завистью констатировал Свистунов.
– Реально ведро? – с недоверием уточнил Самохин.
– Реально, сам видел, – обиженно буркнул ефрейтор. – У нас за забором винзавод, там