Проклятие княжеского рода. Вячеслав Егорович Лялин
Эрнеста, – попыталась подтвердить свою догадку княжна Мамаева.
– Ах, извините фрау, видимо, я так сильно ударился головой, что совершенно позабыл представиться.
– Не наговаривайте на себя.
– Это моя оплошность. Вы вправе, моя милая спасительница, считать меня грубым необразованным мужланом.
– Полно вам.
– Я барон Густав, подполковник лейб-гвардии и командир гвардейского Измайловского полка. Я действительно состою в свите его превосходительства камергера Эрнеста, поскольку он мой старший брат.
– Я рада была помочь родственнику такого важного вельможи, – последние слова Прасковья произнесла с лёгкой усмешкой.
– Позвольте и мне узнать ваше имя, – не обращая внимания на тон собеседницы, спросил барон Густав.
– Я фрейлина ея высочества великой княжны Елизаветы Петровны светлейшая княжна Прасковья Григорьевна Мамаева, – официально представилась княжна.
– Вы дочь генерал-аншефа князя Мамаева?
– Да.
– Я очень уважаю вашего батюшку князя Григория Николаевича, он верный слуга государыни императрицы.
– Мы все царские слуги.
– Я ваш должник княжна и вы вправе просить у меня любую награду, – гордо заявил гвардейский подполковник.
– Ах, оставьте барон, мне ни чего не нужно.
– Но всё же, – настаивал Густав.
Вместо ответа Прасковья Григорьевна пришпорила лошадь и поскакала вперёд кавалькады, отыскивать членов великокняжеской свиты. К обеду добравшись до лагеря, она даже не поинтересовалась состоянием подполковника, совершенно забыл о нём. Единственно она в приукрашенном виде рассказала о своих приключениях Елизавете Петровне и великокняжеским фрейлинам, чтобы их развеселить. Все дружно посмеялись над неуклюжестью курляндца.
– Говорят, что Эрнест и его бедолага братец, служили в Курляндии при герцогской конюшне, – смеясь, заметила великая княжна. – А с нашими лошадьми не могут управиться.
– Тут не Курляндия, а матушка Россия. Наши лошади хорошо откормлены, нечета хилым курляндским клячам, – вторили своей патронессы её придворные.
Между тем после обеда охота продолжилась. Прасковья Григорьевна вновь верхом скакала по лесу, лугам и оврагам, преследуя затравленных животных.
К вечеру, когда уставшие и довольные участники охоты возвратились в лагерь, для них прямо на лугу были накрыты столы. Все были голодны и нуждались в хорошем ужине. Вино, фрукты и зажаренное на вертелах мясо, добыча охотников, с большим аппетитом поглощались придворными. Всюду слышался смех и рассказы охотников, старавшихся перекричать друг друга, делясь своими впечатлениями.
Прасковья в окружении великокняжеских свитских наслаждалась яствами, когда к ней подошёл её брат князь Борис.
– Прасковья Григорьевна, мне нужно с вами поговорить, – строго объявил княжич Мамаев.
– Что ты Боренька?
– Как прошла охота?
– Великолепно.
– Говорят, у тебя случились серьёзные приключения?
– О чём