Петербургские ювелиры XIX века. Дней Александровых прекрасное начало. Лилия Кузнецова
Густав IV вступил в войну с Наполеоном. А вскоре после Тильзита король, забыв о дипломатии, учудил оскорбительный возврат Александру I знаков высшего русского ордена Св. Апостола Андрея Первозванного, дерзко написав в сопроводительном послании, что шведский монарх не может носить один орден с Бонапартом[77]. В ответ, воспользовавшись таким удачно представившимся случаем-предлогом войны, русские войска в ходе недолгой военной кампании захватили шведскую Финляндию. Не выдержав столь обидную потерю земель, шведская армия свергла с престола в марте 1809 года Густава IV, глупость которого, как говорили в народе, выдавала не совсем королевское происхождение ставшего чересчур непопулярным правителя.
На стокгольмском престоле его сменил родной дядюшка, герцог Зюдерманландский. К несчастью, Карлу XIII уже пошел седьмой десяток, а из-за старости и одолевавших его болезней новый шведский государь уже никак не мог рассчитывать на появление наследника.
Пришлось в очередной раз выбирать наследника трона на риксдаге. Потеряв Финляндию, шведы стали мечтать о захвате, в случае удачного исхода войны с Данией, некогда утраченных земель Норвегии. В расчете на подобное приобретение избрали на престижное место немецкого принца Кристиана-Августа Августенбургского (1768–1810), главнокомандующего датско-норвежскими армиями, сражающимися со Швецией. Однако расчеты, что избранник принесет «в приданое» Норвегию, рассыпались в прах. Новоиспеченный кронпринц, успевший сменить свое имя Кристиан на многообещающее Карл, вскоре поехал на маневры, где неожиданно для всех скончался в мае 1810 года.
Шведское наследие оставалось вакантным. На сей раз в риксдаге мнения о возможных кандидатах так разделились, что о желанном консенсусе не приходилось и мечтать, ибо никак не могли прийти к единодушию. Тогда престарелый Карл XIII написал письмо к тогдашнему владыке Европы, всемогущему французскому императору, с просьбой подыскать ему достойную кандидатуру на стокгольмский престол. И тут произошло то, что в истории называют случаем.
Курьером в Париж отправился молоденький шведский лейтенант Карл-Отто Мёрнер. Однако прежде чем предстать пред ясны очи Наполеона, он заехал к маршалу Бернадоту. Оказывается, послание короля вез родственник полковника, хорошо запомнившего, как любезно и гуманно обошелся в 1806 году с ним и его солдатами и офицерами, попавшими в плен, сей наполеоновский полководец, правда, чуть не вторгшийся спустя два года после этого события вместе с весьма воинственно настроенными датчанами в Швецию. К тому же этому французскому вояке (вдобавок носившему после удачного для него сражения при Аустерлице титул владетельного князя Понтекорво), если риксдаг утвердит его кронпринцем, вполне по силам было бы вернуть Шведскому королевству не только Норвегию, но и только-что отобранную русскими Финляндию. Своеобразным знаком избранника Фортуны казалось и скандинавское имя сына Бернадота – Оскар, не просто заимствованное из ставших столь модными в начале XIX века благодаря Макферсону