13 дней. Мирон Воробьёв
ни слова. В ванной она пробыла еще минут тридцать, при этом душ даже не включался, но зато несколько раз спускала воду в туалете. Чересчур способный к само– и просто анализу, я начал строить гипотезы подобного поведения:
– Не уж то она плачет и смывает салфетки в унитаз? А может у нее такие особенности пищеварения? А что мы вчера ели?
Пока Айя была в ванной, нам привезли завтрак – яйца "пашот" на брускеттах из белого хлеба с вялеными помидорами, толченным авокадо и моцареллой; два фруктовых салата, свежевыжатый лимонно-апельсиновый сок и подарок от ресторана – слегка мятая плитка шоколада, видимо так они избавляются от просрочки.
Выйдя из ванной в трусиках и моей футболке, которую я еще несколько дней назад положил в корзину для стирки, она потянулась, встав на цыпочки, и энергично идя в мою сторону, спросила:
– Что у нас есть есть?
– Вот смотри, пока ты спала я все приготовил!
– Не ври, я слышала, как доставщик спрашивал, как ты будешь рассчитываться.
Она прошла мимо меня и еды на столе, открыла холодильник и снова спросила:
– Я смотрю, спрашивать, женат ли ты, глупо?
Введя меня в легкий ступор, я ответил:
– Я ведь еще вчера тебе говорил, что не женат?
– Мужчины много чего говорят! – дерзко ответила она.
– Откуда тебе знать? Статистика на какой выборке основана? Один так говорил? И, кстати, сколько тебе лет? Меня не посадят за растление малолетних?
– Мне 20, и я знала многих мужчин, или чтобы понять психологию нужно обязательно, чтобы мужской член побывал в моей вагине? – она уставилась на меня с бутылкой вина из холодильника в руках, явно ожидая ответа.
– Откуда знать на суше, каково море? – ответил я и сам не понял, что имел ввиду и как эту сентенцию подвести к теме разговора. Посмотрел прямо ей в глаза, ожидая реакции.
Во время этой неловкой паузы мы стояли неподвижно лицом к лицу на расстоянии буквально двадцати сантиметров друг от друга, я даже ощущал ее дыхание.
«Явно почистила зубы моей зубной щеткой, придется выбросить», – подумал я, осознав, насколько старым я стал и о чем вообще думаю рядом с симпатичной молодой девушкой, стоящей прямо передо мной в моей квартире утром в одних трусиках.
Она увела взгляд, обошла стол, села на барный стул напротив меня, подвинула тарелку со всеми брускеттами к себе и принялась есть.
– Хорошо готовишь – сказала она нагло, прожевывая брускетт и не глядя на меня, сделала паузу и добавила: – Сказала бы я повару, который это готовил.
Она вела себя крайне нагло, сутулилась, не смотрела на меня, всем этим выражая свою нервозность, запутанность и желание показаться независимой. Она была уверена, что вчера сделала глупость, показав частичку себя настоящей, но сегодня, наложив на себя маску презрения и инфантильности, усердно принялась портить мое впечатление о себе. Осознав, что ей нужно время и немного простора, по крайней мере в ближайшие несколько часов, я решил удалиться.
– Послушай!