Эмпатия. Светлана Лучинская
была под током высокого напряжения. А когда под его взглядом заваривала чай, то чайник предательски подрагивал.
– Руки вон дрожат, – не ускользнуло от него.
– Пока ещё нет, – ответила она, пытаясь успокоиться. Что за наваждение?
Потом они пили чай. Адам медленно брал пирожок и осторожно кусал. Он словно угадал её мысли.
– Мне нельзя белый хлеб. У меня сахар в крови… на нервной почве.
– А картошку?
– И картошку, но я все равно ем.
После чая она направилась в комнату.
– А где же моя картина?
Картина стояла у стены рядом с компьютером.
– О, какое чудо! Как тебе удалось так близко подобраться к ним? И какие чудесные утренние тона!
Он показал ей подзорную трубу.
– Это на границе с Литвой, четыре часа утра. – Боже, как он любит это своё занятие!
– Сколько я тебе должна?
– Нисколько.
Она приблизилась к нему с благодарной улыбкой, желая чуть-чуть приобнять.
– Нееет… буськи…
Может ли устоять железо перед магнитом?
– Какая сладость, – протянул он, отрываясь от её уст. Он присел на стул и взял её к себе на колени. Взбудораженная поцелуем, она трепетала в объятиях этого медведя.
– Можно дотронуться?
– И откуда ты взялся, на мою голову? – произнесла она, пытливо глядя на него, а он, загадочно улыбаясь, начал медленно ласкать её почти девичью грудь.
На открытой странице рабочего стола она увидела свой рассказ «Мастер и Маргарита».
– Включи «Аве Марию», – попросила она, уже лёжа на диване. Он ходил по комнате, закрывал жалюзи, и улыбка не сходила с его лица. Музыка звучала не переставая.
– И не надоедает, – удивился он.
– Потому что божественная.
У него не сразу получилось.
– Не надо слишком хотеть.
– Не надо?
– Да, будь спокойнее.
С этим у него были проблемы, но Ева сотворила чудо, и теперь лежала сверху как котёнок, иначе он раздавил бы её своим весом.
– Жизнь удивительна. Не знаешь, что будет завтра. Я тебя принимаю. И мне нравится в твоём доме.
Он был расслаблен как кот и блаженно улыбался кому-то наверху, и от этого ей тоже было очень хорошо. Она начала философствовать.
– У тебя библейское имя. – Она перебирала пальцами его волосы на лбу. – Это неважно, что мы вот сейчас здесь лежим. Перед Б-гом мы с тобой уже муж и жена. Наверно, на небе произошла вспышка, когда мы встретились, и видел её только ангел… А где твой живот? Отдай мне немного.
– Не отдам, я себя хорошо с ним чувствую.
– Ну, тогда половину своей болезни отдай.
– А у тебя совсем живота нет.
– Придется мне ради тебя поправиться.
– Да, надо… чтобы мяконькая. – Он гладил её волосы.
– Ну, вот скажи, почему раньше, когда-то давно, не было разводов?
– Потому что у людей была совесть. Иногда я начну говорить, и говорю, говорю, и зачем, думаю, всё это говорю. Стал