Ржавое золото. Призрака можно любить, призраку можно служить. Алина Болото
очень любил он чеснок. Днем, разумеется. Ночью он отшатнулся бы от ароматного продукта, как мусульманин от свинины. Но днем… Ах, какое это ни чем не сравнимое блаженство: очистить дольку чеснока от грубой кожуры и полупрозрачных клейких покровов, макнуть в мелкую соль, потом натереть горбушку черного хлеба. В другую руку предусмотрительно взять ломоть арбуза. И – о сбывшееся предвкушение! – вонзить зубы в благоухающий хлеб, ощутить жгучую горечь ржаную кислоту, щиплющую соль, и тут же до ушей погрузиться в розовую, сахарную мякоть арбуза… Жевать, жевать, ворочать языком, перемалывать корку такими удобными, широкими бугристыми коренными зубами, постанывать от наслаждения. Наконец, веером выплюнуть семечки и повторить процесс. Скажите, разве с этим блюдом может сравниться однообразное ночное питание?
Но в один несчастный день, вернее утро, когда Шарль с наслаждением вонзил зубы в пирожное (а он по утрам любил пить чай с пирожным) – зуб взвыл! Ощущение было доселе никогда не испытанное и безумно неприятное. Ну, вам-то не стоит объяснять подробности, меня поймут 98% нынешнего населения. Шарль, скажем прямо, испугался. Он струсил. И совершил роковую, но такую понятную и простительную ошибку – не обратился сразу к дантисту-специалисту. Осторожно прополоскав рот теплой водой, он занялся самодеятельным лечением. Совал в дупло мяту, ватку с туалетным уксусом, камфорой, бальзамами, растительными и минеральными маслами, словом действовал подобно 98% населения. Зуб не думал униматься и за два дня довел своего владельца до отчаяния и паники. Хорошо еще, что ночной комплект оставался тихим и позволял ночью отсыпаться. И как же не вовремя разразилось бедствие! Близился день, когда замок должна была навестить некая дама, согласия которой Шарль добивался почти три месяца. А проклятая зубная боль исключала даже робкие попытки к обаянию, остроумию, обворожительности и очарованию. Сам фавн в подобной ситуации отвернулся бы от самой обольстительный нимфы.
И Шарль сдался, кликнул верного слугу, и, не разжимая зубов, потребовал: «Жубного врача»!
Умываться и одеваться – сил не было. Шарль сунул в недра клыка сарацинский бальзам, остатки благоухающий жидкости вылил себе на голову. Зуб поутих, а Шарль одурел от благовоний.
Разысканный в ближайшем городке дантист оказался человеком тщедушным, но весьма энергичным. Он без лишних церемоний совлек страдальца с ложа пыток и поместил в кресло у окна. Что было дальше… Ну, это прекрасно известно тем самым 98% населения, для остальных я не буду вдаваться в описаниях адских мук. Скажу лишь, что фигурировали орудия пыток такие как заостренные металлические прутки, зеркальце на стержнях, ручная дрель с очень тонкими сверлами. Бедняга Шарль в процессе мучения… простите, лечения, желал лекарю всяческих бед (мысленно), раз сорок представлял его в роли своей жертвы… Но, наконец, врач изрек: «Все!»
– Как – все? Болит! – жалобно провыл Шарль.
– Рта