Недетская забава. Сергей Алексеевич Ситников
К тому же Валерий, так его звали, оказался человеком хоть и не злобным, но не притягивающим к себе людей. Этакий закоренелый прагматик. Никогда он свои действия не украшал душевным декором. Казалось, что он улыбался или строил печальную мину не потому, что весело или грустно, а потому, что в этих обстоятельствах нужно улыбнуться или выразить печаль.
Между ним и Диной сложились, или скорее не сложились, никакие отношения. Они просто присутствовали в этом мире, не оказывая никакого влияния, друг на друга, имея лишь одно связующее звено – маму. По крайней мере, так считала Дина. Как считал Валерий, было известно только ему.
Экстрасенсы и любители всякого рода мистики привносят в наш мир может быть искренние, а может быть заведомо ложные убеждения в действенности всякого рода приворотов, порчи, проклятий и прочих мистических явлений, в которые охотно погружается часть населения. Как бы то ни было, они наверняка истолковали бы жизненные напасти на семью Дины как чье-то проклятие.
Спустя год после того, как в их семье появился Валерий, не стало мамы. Случайность, нелепость, проклятие – как угодно можно было назвать ее гибель. Она просто возвращалась домой с работы, когда на тротуар вылетел неуправляемый автомобиль. Смерть была мгновенной.
Очередное горе сдавило Дину в своих объятиях. Но теперь выкарабкиваться приходилось в одиночку. «За что?», «Почему?», «Как жить?» – эти вопросы непрестанно звучали в голове. Все больше в душу закрадывалось желание уйти вслед за родителями. Она собирала всю свою волю в кулак, чтобы оттолкнуть эти назойливые мысли. В противовес им она упорно твердила себе: «Надо жить, надо жить, надо жить».
Дома находиться было невыносимо – мрак, пустота, тоска. Почти все дневное время она проводила с друзьями, которые оказали ей неоценимую поддержку. Ходила в церковь – там тоже нашла частицу успокоения. И все же ей опять требовалось время.
В тот злополучный день, когда после похорон мамы прошел всего месяц, Дина как обычно пришла домой поздно, почти в одиннадцать вечера. Открыв дверь и пройдя в прихожую, она просто окаменела. На кухне за столом сидел Валерий, а рядом с ним незнакомая женщина. Рыжеволосая, с неправильной фигурой – большая выдающаяся вперед грудь сужала ее плечи до почти невидимого размера, а небольшой рост подчеркивал шарообразность всего тела. Она сначала вытаращила на Дину такие же круглые испуганные глаза, но тут же покорно опустила их вниз, ожидая дальнейших событий безучастно.
Казалось, что каждая клеточка Дины наполнилась ненавистью.
В том мире, состоявшем из радости и счастья, когда они жили с мамой и папой вдруг появились какие-то потусторонние, что-то пьющие, что-то едящие и что-то говорящие люди. Они пришли как разрушители. Ничего не делая, навалились своей черной жирной тенью на светлое и безжалостно подминали его под себя. Дине захотелось кричать, броситься на них, ударить…., но ей вдруг стало противно смешиваться с этой грязью. Она молча прошла в свою комнату и едва сдерживая рыдания плюхнулась