С пылью в глазах. Сергей Матвейчук
оглядев постороннего, незнакомого зверя. За столом рядом с Чинеду сидела волчица лет сорока – на вид чуть меньше – с густой серой шерстью, белевшей к груди и у подбородка. У неё были яркие синие глаза, которые ласково и удивлённо осматривали вошедшего импала. Фланнаган сразу же приметил спрятанные в белые перчатки ладони, да и в целом закрытую одежду; в жарком и пыльном климате зверям с длинной шерстью жилось туговато, но волчица тем не менее носила лёгкую осеннюю куртку на пуговицах на чёрной рубашке.
– Это Хегли? – спросила неизвестная у Чинеду. Голос волчицы был грубоватым, будто сломанным или прокуренным.
Она встала из-за стола и, подойдя к парню, провела рукой по его голове и морде.
– Как же он похож на Фрэда, – сказала волчица, повернувшись к подруге.
– Вот, познакомься, – мама решила прервать Хегли ещё до того момента, как он задаст желанный вопрос, – это моя подруга Валентина. Мы с ней давно знакомы, она видела тебя ещё совсем маленьким, так что не удивляйся, если не вспомнишь её.
– Очень приятно видеть тебя спустя столько лет, – волчица взяла ладонь импалы и крепко сжала двумя своими. Она светилась от счастья, когда смотрела на Фланнагана, в её глазах пылал миллиард огней. – Уверена, мы найдём общий язык.
Хегли даже не успел сжать пальцы, чтобы показать взаимную радость знакомства, как Валентина отпустила парня и попросила присесть за стол, поговорить с ней хоть пару минут. И он не мог противиться.
На столе в центре внимания оказался небольшой фарфоровый чайник с заваркой, из горлышка которого медленно пар взымал вверх и растворялся в воздухе. Душистый аромат трав и сушёных фруктов добавлял атмосфере приятные, дружественные очертания. Но Фланнаган сначала принялся за еду, выставленную перед ним Чинеду.
– Дочка, ты не видела мой телефон? – донеслось с верхнего этажа.
– Я отойду на минутку, – сказала мама и торопливо вышла из кухни, оставив своего сына один на один со зверем, вызывавшим подозрение страстной потребностью в присутствии парня.
Валентина не отводила взгляда от чашки с чаем, помешивая в ней давно растворившийся сахар. Безмятежный вид и еле заметная улыбка нагревали парня, который и без нового знакомства чувствовал себя сжато в родном доме.
– Как тебе родная Пустыня? – спросила волчица, продолжая изучать напиток в чашке. – Гораздо лучше Центрального Союза, так ведь?
– Ну да. Это ведь моё Отечество.
– Иногда стоит давать себе передышку, чтобы зоб не перекрывала тошнота от наглых центральных морд. Видеть их – работа, сравнимая с вредным производством. Поэтому лучше побывать дома, увидеть родных, набраться терпения, – она взяла чашечку и преподнесла её ко рту, сделав небольшой глоток чая. – А потом опять на рейды.
Остановивший приём пищи Хегли из-подо лба взглянул на волчицу и заглотнул своё недоумение. Он замер, превратившись в бездушную фигуру из плоти, доминирующей эмоцией которой являлся страх. Валентина застала