Арктический удар. Борис Царегородцев
разглядывал спокойный океан, блестящий в лучах солнца. – Болтаемся тут, как лиса в курятнике! И хоть бы одна собака нас заметила и прогнала.
Насчет этого Херман заблуждался. Довольно далеко на трехкилометровой высоте пролетала патрульная летающая лодка, с которой на поверхности моря заметили длинный продолговатый предмет. Но так как горючее было на исходе, летчики лишь передали на базу координаты. Информация путешествовала по линиям связи от одного штаба в другой, пока решали, кого именно направить в тот район. Летом сорок второго противолодочная оборона флота США еще не была организована так, как станет всего через год, очень много времени уходило на всякого рода согласования. В связи с этим у немцев было достаточно времени, чтобы уйти, не опасаясь, что их обнаружат.
Но судьба распорядилась иначе.
Херман этого не знал. И самолета не заметил. Оттого продолжал благодушно размышлять:
– Нет, все ж хорошо воевать с таким командующим, как «папа» Дёниц! Бережет корабли и людей, ведь что есть субмарина на море? Не солдат, который и в атаку, и на пулемет, и в траншее, и под танки. Субмарина – партизан, диверсант. Нападающий там, где его не ждут, и потому наносящий противнику большие потери при минимальных своих. Стало тяжело вблизи Британии – «папа» оперативно перебросил нас к Америке, где тупые янки словно не знали, что наш фюрер вообще-то объявил им войну!
Казалось, вернулось «жирное время», лето сорокового! Горели маяки, все навигационные огни, и транспорты шли без всякой охраны, с положенными ночью огнями! Никакой ПЛО не существовало в природе. Можно было даже высадиться на берег, посидеть в ресторане, сходить в кино, снять девочку, а под утро вернуться на подлодку сытым и довольным! Не война, а приключения в стиле Дюма или Сабатини. Некоторые парни обнаглели настолько, что ходили на берег в форме кригсмарине со всеми регалиями. И сорили долларами, которые совсем не трудно было достать в оккупированной Франции на черном рынке. А потом топили суда этих кроликов-янки. Часто работали артиллерией, жалея торпеды. Делали в тех водах что хотели. Нет, ну до чего же славно быть доблестным героем кригсмарине, время пройдет – и о «белокурых рыцарях морей» легенды будут слагать![1]
Нет, сейчас стало хуже. Огни погасили, все чаще встречаются противолодочные самолеты и корабли. Правда, самолеты обычно безоружны и могут лишь сообщить об обнаруженной лодке, а корабли зачастую представляют собой наспех вооруженные траулеры и даже яхты. А уж взаимодействие и организация этих «сил» вызывает лишь ухмылку «волков» Дёница, знакомых с беспощадной травлей в английских водах. Собственно, близ Британии в сороковом поначалу было так же.
А, к дьяволу, что будет потом, плевать! – решил Херман. Хорошее – сейчас! Неделю назад остановили в море яхту, на которой путешествовал какой-то богатый янки, считающий, что война не для него! С ним были его жена с дочкой и трое матросов. Последних сразу пристрелили, затем и
Это реальный исторический факт. Когда одну из потопленных у восточного берега США подлодок подняли, в карманах мертвых немцев нашли оплаченные счета ресторанов и использованные билеты в кино. Уже после этого какой-то ушлый репортер, раздобыв где-то форму офицера кригсмарине, целый день ходил по Норфолку – главной базе ВМФ США – и при этом громко говорил по-немецки. Никто его не остановил. (