Цена твоей невинности. Ева Ройс
чтобы вызволить девушку. В голове же мелькнула мысль, что я и в плотских утехах не ищу легких путей. В какой–то степени это и так, но ведь удовольствия стоят любых денег, а так эмоции острей и напряженней.
/Элизабет Скотт/
Пока подписывала протокол, пока ехала в участок, судорожно искала выход из ситуации. У меня есть один звонок. Как использовать? Торчать двое суток в участке желания вообще не было, время сейчас очень ценно для меня. Мне все равно не поверят на слово. Особенно с такой семейной репутацией–то. А если еще посмотрят на историю банковского счета, то и подавно. Откуда у меня появилась вдруг огромная сумма? Куда она делась после? Нельзя упоминать про “Полет”. И про дилеров и долги тоже.
Я не знала, что делать. Я снова оказалась в тупике. В прямом и переносном значении.
Прижалась лбом к холодному металлу решеток, в попытке хоть как–то освежить ум.
Ничего.
Отчаяние и безысходность – я в тюрьме. Меня окружают стылые решетки, которые мне не преодолеть.
Осталась лишь одна надежда – адвокатская контора, которую так расхваливал отец когда–то. Даже отчего–то мне и визитку сунул – наверное, в хорошем расположении духа от их работы пребывал.
Но не факт, что они примутся за мое дело, и не факт, что я смогу оплатить их услуги. Как же быть? Ведь меня, по сути, считают воровкой в компании, где я работаю, точнее, уже работала. А я понятия не имею даже, что за ценные бумаги как бы украла, ибо работаю в отделе продаж. Какие вообще ценные бумаги?!
Это никак не хотело доходить, в принципе, до никого. Просто всем наплевать. А Тэддис Батлер, глава конторы, все же не перезвонил, как обещал.
Села на обшарпанной скамье, обняв колени руками.
Я в тюрьме. Мне никто не поможет. А дома у меня Николас… Поднялась и принялась мерить пространство обезьянника шагами в попытке хоть как–то направить в нужное русло мысли, успокоиться.
За что мне все это?
Сначала банкротство, потом смерть отца и болезнь брата, а сейчас ещё и абсолютно беспочвенные обвинения. А я ничего не могу сделать – я одна. У меня нет никого, кроме несовершеннолетнего младшего брата.
Все вновь катится в бездну.
В этом я еще раз удостоверилась, едва за мной зашел коп, чтобы освободить. Это вызвало недоумение и…
За меня кто–то вступился.
Но меня эта догадка совсем не обрадовала, потому что безвозмездных услуг не бывает. И, когда я увидела этого человека, вовсе пожалела, что не заперлась как–то в камере и не вцепилась в прутья решетки не только руками и ногами, но и зубами.
Это был ОН!
Джеймс Харрисон, купивший мою первую ночь. Светловолосый, с правильными чертами лица, в костюме, идеально подчеркивающем тренированное тело. Уверенный, с прямым взглядом, который раздавил надежду на то, что он просто проходил мимо, в зачатке.
Господи, я ведь не виновата ни в чем. Абсолютно! Так почему же с каждой минутой все больше и больше проваливаюсь в трясину безысходности?
Сжала ладони в кулак, поджала губы и молча прошла рядом