Сердце грустного шута. Ксения Баженова
И, к сожалению, а может, и к счастью, у меня нет неизвестных мне родственников.
– Время покажет, Андрей Ильич. – Она пригубила вино.
– Андрюш! Да ты пей! Уже полчаса держишь полную рюмку! Не бойся, до дома довезем, а свою, с позволения сказать, машину заберешь потом. Кому она нужна?! – Друг хлопнул его по плечу.
– Уже оценил?
– У-у!
– Это камуфляж, дорогой. А внутри все, что надо. Зато не боюсь, что умыкнут, – врал Акимов, глядя другу в глаза.
– Силен, брат! Давай, за тебя!
– Давай! И за тебя, Янька! И за Елизавету… Сергеевну!
Акимов прятал глаза, он не то чтобы влюблялся в Лизу, нет, это было больше похоже на наваждение. Градус его любопытства крепчал вместе с выпивкой. Что это за женщина? Почему в глазах ее мировая скорбь, а движения полны покоя. Почему от прикосновения к ее руке бьет током, а потом этот жар разносит по крови умиротворение. Любопытно. Такая шикарная дама, а Влад ищет ей место гида. Чудеса!
Прозвенел сдвинутый хрусталь, и звон его кольнул Акимова, ударил ему в уши, отозвался в висках, обручем схватила тупая боль.
«Перепил. Так быстро?» – подумал он и с силой потер ладонями лоб.
– Голова разболелась? – Лиза посмотрела на него. – Пройдет.
Она дотронулась ладонью до его лба и стала смотреть прямо в глаза. Акимов старался не отводить взгляд, но уже не мог, и решил было сдаться, когда яркая вспышка озарила сознание Андрея Ильича. На мгновение усилилась боль, но дальше кровь стала пульсировать и разлилась по телу горячим приливом, унесшим вмиг его уныние и мигрень.
– Да! Да! Вот уже и прошло, – почти прошептал он, не зная, что думать и как себя вести, обвел взглядом окружающих. Остальные, похоже, вовсе не обратили внимания на случившееся. Лишь Ян сказал:
– Да, Лиза у нас такая. По части снятия головной боли равных ей нет.
С этого момента в Акимове поселилась некая раздвоенность. Чувства его обострились, и ощущение, что он теперь не такой, как раньше, что жизнь изменилась, и приятно, и нервно щекотало желудок.
Время быстро отсчитывало минуты. Неспешно текла беседа. Оказалось, что Лиза весьма неплохо знает итальянский. Темно-серое небо залило окно, и в него вплыл желтый диск. Сколько полнолуний он еще увидит в новой своей жизни, подумал Андрей Ильич? Вместе с луной быстро и неотвратимо рос новый Акимов: жадный и алчный, но при этом достаточно сентиментальный.
– Слушай, Андрюш! – спросил вдруг Яновский. – Можешь завтра с этими итальянцами пообедать? У меня дела, да и с ними лично я уже все закончил. Я должен перейти на другую программу, а им в Москве два дня еще оставаться. Выручи, а! У меня нет времени крутиться и пить шампанское. Я дам тебе деньги, заказывай любые рестораны, ходи куда хочешь.
– О! О! Полегче! Я тоже на работе. Мне завтра, то есть сегодня, на работу идти.
– Ну, скажись больным, что тебе объяснять, сам знаешь, что делать.
– Я попробую. – Акимов, повернувшись в Лизе, увидел в ее глазах одобрение.
– Вот и отлично! Знал, что не подведешь! – Яновский обнял его за плечи, потряс дружески. – А Елизавета Сергеевна