Возвращение. Пентхаус. Александр Швед-Захаров
за ней в жилую часть апартаментов.
Конечно, я многое повидал за свою карьеру риелтора, но подобный объект мне попадался впервые. Не то, чтобы меня никогда не ставили на продажу элитной недвижимости, вовсе нет, просто это было не таких размеров.
Вся квартира представляла собой огромную площадь в четыреста пятьдесят квадратных метров, разделённую перегородками на отдельные, тематические помещения. В одном месте они достигали высоты метр – полтора и выполнены были из плотного материала, будто кирпичная кладка или перегородка из гипсокартона. В другом – они были под потолок и состояли из стекла, где-то прозрачного, а где-то матового. Всё помещение, за исключением входа, было опоясано окнами, идущими от пола до потолка. Именно благодаря этому, в этой квартире позволялось обходиться днём без искусственного освещения. В правой части помещения стоял огромный белый рояль. Она провела меня через всю квартиру и усадила на диван у окна, сама же устроилась в кресле, напротив. Нас разделял журнальный столик из прозрачного стекла, украшением которого служила вырезанная из кости голова маленькой обезьянки, точную породу я не смог определить.
Между нами воцарилось неловкое молчание, которое решил нарушить я.
– Ну что ж, давайте начнём. Сперва, Маргарита Михайловна, я хотел узнать какова причина продажи Вашей квартиры, сколько вы хотите за неё, и как быстро вы хотите её продать? – задал сразу несколько вопрос я, чтобы дать большую свободу в ответе для госпожи Вельцер и получить информацию в максимальном объёме. Что поможет мне в дальнейшем правильно продолжить нашу беседу и заинтересовать её собой, как продавцом, так и человеком.
– Действительно, зачем терять время. Видите ли, Виктор, – она сделала паузу, – Я могу Вас так называть, без упоминания имени Вашего отца? – Я утвердительно кивнул, показав открытую ладонь в знак согласия.
– Так вот Виктор, эту квартиру купили мы с моим мужем 23 года назад. Это была его мечта – жить в центре Петербурга, наблюдать за жизнью города, встречать рассвет и провожать его в одном и том же помещении, чтобы из окон был виден Исаакий и разведённые мосты над Невой. Он очень любил этот город и не хотел пропускать ни один миг его жизни мимо себя. Поэтому он выбрал это помещение с панорамными окнами. Если Вы не в курсе, то первые 19 этажей под нами – это офисные помещения. И этот тоже был таким, но мой Карл Леопольдович решил по-своему и превратил это в наш дом. Сперва меня это несколько тяготило, но потом я привыкла и к миру вокруг, и солнцу, и постоянному офисному планктону, снующему внизу.
Она прервалась: «Простите, я имею одну очень вредную привычку, и она сейчас преобладает надо мной. Сейчас я вернусь». Поднявшись с дивана, она удалилась за перегородку. Когда вернулась – в её руках был длинный чёрный мундштук, портсигар из слоновой кости и золотая зажигалка. Усевшись поудобнее, она достала чёрную сигарету, пристроила её в мундштук и закурила от заблаговременно поднесённой мной зажигалки, – Надеюсь, я не сильно наврежу Вашему здоровью. – подытожила свои действия она.
– Конечно,