Осознанный выбор. Олег Борисович Антонов
знаешь, привык в кресле с подлокотниками работать, удобно, руки меньше устают и вообще, мне так нравится. А достанет меня какой-нибудь слизняк, так я подлокотники-то и сворачиваю. Одного напугал, он с перепуга обмочился, решил, что я его этими подлокотниками убивать буду…
Виталий хитро подмигнул и припал к кружке. Григорий недоверчиво усмехнулся, но тут же легко представил эту картинку, Виталия с обломками кресла в руках, да еще со зверским выражением лица, которое у него выходило всегда очень впечатляюще… Здоровый же он, как бык, хоть и пузо торчит. Да-а, картинка не для слабонервных, вновь усмехнулся Григорий. А как бы это подействовало на моих сотрудников, сотвори я такое у себя в институте? Нет, не поймут, врачей сразу вызовут. Хватит и того, что я злость свою в работе расходую, иногда только на одной злости что-то и выходит.
– Слушай, а то, что Тимка пишет… Это к тебе как-то относится? В последнее время он что-то всё шире замахивается. Я ведь знаю тебя, психолога хренова, – оживился вдруг Виталий и погрозил пальцем. – Ты ведь всех, до кого дотянуться можешь, стараешься запрячь в свою карету, чтобы с ветерком в даль светлую мчаться.
– Да ладно тебе, Вит, не дави… Может и имеет, только тебе что до этого? Я с Тимкой работаю на принципе обмена, и без обмана, – тут Григорий фыркнул: смешно получилось, каламбур какой-то. – Я ему информацию даю, он статьи пишет. Как он пишет – дело его, я ему не указ, и не советчик. Но выгода обоюдная, тут все чисто. Ион это прекрасно понимает.
– Ну да, ну да,. – рассмеялся Виталий, всколыхнувшись животом. – Еще скажи – обоюдоострая, как у ножа, которым японцы себе харакири делали. Только мне можешь не вешать лапшу на уши, знаю я, как ты любишь эксперименты на людях устраивать. Помнишь, как мы тебя отметелили на третьем курсе, когда ты нас использовал, чтобы изсебя спасителя девчонки этой, как ее… Жанки, что ли, изобразить? Видно не пошел тогда тебе урок впрок. Можно ведь и повторить, не глядя на твои чины и возраст.
Виталий серьезно посмотрел, пристально. Будто и не допивал третью кружку. Такой может не только подлокотники ломать, уважительно подумал Григорий.
– Да ладно, кто старое помянет…, – Григорий не удержался и мечтательно закатил глаза. – Но зато как все тогда получилось красиво!
– Да, получилось славно. Ладно, оставим пока тебе твой лоск, – добродушно согласился Виталий. – Но учти, что за Тимку с тебя, случись что серьезное, спрошу крепко. – И показал увесистый кулак, заросший темными волосками.
Григорий согласно кивнул, удовлетворенно отметив, что Виталий все-таки слегка захмелел, слова стал растягивать и, самое главное, от сотрудничества не отказывается, не становится в позу упрямца. Удалось все-таки его расшевелить, пессимиста унылого.
– Давай, выкладывай свою проблему, – решил Виталий, глянув мельком на часы.– И не забудь сказать о том, каким боком здесь Тимка привязан.
– Хорошо, – кивнул Григорий и отвернулся, скрывая довольную ухмылку. Ему ведь