Человеческий парадокс. Алексей Андреевич Горват
верно? – спросил Джейк.
– Что забавного? – нахмурившись, повернулся к нему Билл.
– Интересно, кто быстрее доберется до внеземной цивилизации: наш сигнал или мы сами? – с мечтательной улыбкой спросил Джейк. – Через двадцать пять тысяч лет, когда этот сигнал дойдет до получателей, человек, вероятнее всего, уже найдет способ перемещаться в пространстве и времени, используя либо кротовые норы, словно двери для путешественников, либо квантовую механику.
– Дружище, эта чушь – удел фантастов.
– Ну, не знаю, – пожал плечами Джейк. – По мне, квантовая запутанность – достаточно веский аргумент.
– Не морочь мне мозги. – бросил Билл. – Вся квантовая механика распространяется только на микромир. Даже Эйнштейн, который, можно сказать, породил это ответвление науки, пытался задушить свое дитя. Да, мы открыли новые законы, но они не относятся к нашей реальности. Мы до сих пор живем по ньютоновской модели мира.
– Иногда я поражаюсь, Билл, насколько ты консервативный профан! – с жаром воскликнул Джейк. – Да, Эйнштейн величайший ученый, возможно, не только нашего века, а за всю историю человечества, но его постулаты – это не есть истина. Сейчас мы от них отталкиваемся, но вскоре мы их перерастем, – так и развивается мир. А что касается кротовой норы, то ты слышал про черные дыры?
– Слышал, – ответил Билл немного пристыженно. – Да-да, я знаю, что они искривляют пространство и время, но не факт, что ты выживешь, когда туда попадешь. Мы вообще ничего про них не знаем, да еще никогда их даже не видели. Возможно, это лишь очередная теория.
– Какой же ты душный, черт бы тебя побрал. Как тебя вообще сюда взяли? Науку двигают мечтатели, фантазеры. А тебе то это не так, то то не то. Бу-бу-бу.
Билл ничего не ответил, повернувшись спиной к Джейку, пытаясь скрыть свою обиженную гримасу.
– Ну правда, дружище, чего ты обижаешься, ей богу? Ты же знаешь, я люблю помечтать. И мне очень не нравится, когда кто-то портит все своим скептицизмом. Такие люди обычно просто ограничены. Они не принимают нового, потому что бояться, что им придется отстраниться от старых теорий, к которым они успели привязаться.
– Теперь ты называешь меня еще и ограниченным. Ты забыл, что я тебя всему научил, когда ты только пришел?
– Я тебе за это и благодарен. Признаться честно, тогда ты мне представлялся гением, вундеркиндом, который все познал, но сейчас… Иногда мне кажется, что ты ничем не отличаешься от обычных профанов с улицы. Слишком ты твердолобый.
– Как это понимать?
– Ну… Знаешь, ты не читаешь, не постигаешь ничего нового. Все, что ты знаешь сейчас, ты знал и тогда, когда я только пришел. И тебе этого достаточно.
– Все, что надо, я знаю, – Билл сурово посмотрел на Джейка.
– Я про это и говорю, – вяло улыбнулся он, осознав, что собеседник так и не понял посыл его мысли. – Как ты думаешь, как они выглядят?
– Не знаю, – Билл сразу понял, что Джейк говорит про инопланетян.