Сопротивление королевы. Ребекка Росс

      После пира Журден с Картье и Люком повели меня по главной лестнице в комнату, которая когда-то была кабинетом отца. Стены обширного помещения занимали книжные полки. Меха и ковры на каменном полу приглушали шаги. Железную люстру над столом покрывала прекрасная мозаика: квадратики из бериллов, топазов и ляпис-лазури, изображающие сокола в полете. На одной стене висела большая карта Мэваны. Прежде чем присоединиться к мужчинам за столом, я немного полюбовалась интерьером.

      – Пора планировать следующий шаг нашего восстания, – сказал Журден, и я узнала искру, которая горела в нем, когда в столовой его валенийского особняка мы обсуждали возвращение в Мэвану. Те дни теперь казались такими далекими, словно из совершенно иной жизни.

      На первый взгляд казалось, что самое трудное в нашем мятеже уже позади. Но когда я начинала задумываться о том, что нас ждет, на мои плечи будто опускался тяжелый камень.

      Еще очень многое могло пойти не так.

      – Давайте для начала запишем все первостепенные вопросы, – предложил Журден.

      Приготовившись писать, я потянулась за чистым пергаментом, пером и чернильницей.

      – Я первый, – быстро вызвался Люк. – Суд над Ланноном.

      «Ланноны», – написала я, поежившись, словно скрип пера по бумаге мог вызвать их сюда.

      – Суд над ними состоится через одиннадцать дней, – пробормотал Картье.

      – Значит, у нас есть одиннадцать дней, чтобы решить их судьбу? – уточнил Люк.

      – Нет, – возразил Журден, – не нам решать. Изольда уже объявила, что судить их будет народ Мэваны, публично.

      Я это записала, вспоминая историческое событие три дня назад, когда после битвы, забрызганная кровью, Изольда вошла в тронный зал в окружении народа. Она сдернула корону с головы Гилроя, надавала ему пощечин и швырнула на пол, к своим ногам. Я никогда не забуду этот славный момент и то, как забилось мое сердце, когда я осознала, что на мэванский трон вернется королева.

      – Мы поставим эшафот на лужайке перед замком, чтобы все могли присутствовать, – предложил Картье. – Будем приводить Ланнонов по одному.

      – И зачитаем обвинения во всеуслышание, – добавил Люк. – Не только наши, но и всех, кто пожелает дать показания против Ланнонов. Надо разослать известия другим Домам, чтобы они представили на суде свои обвинения.

      – Если мы так сделаем, то, скорее всего, вся семья Ланнон будет обречена на смерть, – предупредил Журден.

      – Вся семья Ланнон должна нести ответственность, – сказал Картье. – На севере так было всегда. В легендах это называется «горькой долей правосудия».

      Я знала, что он прав. Он учил меня мэванской истории. Для моей валенийской чувствительности это немилосердное наказание казалось мрачным и суровым, но я знала: так поступают, чтобы предотвратить недовольство