Зазвездный зов. Стихотворения и поэмы. Григорий Ширман
взбесившихся глаз.
Мозг как конь заблудился… Не чует
На турецком седле седока.
Как попону, закат он целует,
До палатки пустой доскакал.
Нет, не вспомнить… Синей и бездомней
Коченеет холодная мгла.
День расплавил свой колокол в домне
Там за домом, где ты умерла.
Старый тополь в снегу там гогочет.
То к метели, начнется война,
Иль качнется в бушующей ночи
Золотой колыбелью луна.
И ты снова малюткой янтарной
Зарыдаешь о дивном былом,
О грядущем своем лучезарном,
Что быльем голубым заросло.
Строй же песню в пустыне потери.
Для творца ведь ничто – матерьял.
О, другие бы о стену череп!
Я ж, как будто нашел, – потерял.
«Рубил я поэму большую…»
Рубил я поэму большую,
Куски золотые летели.
Возлюбил я, как звезды бушуют
Собирал их для строк, ожерелий…
И ушел я с горячей добычей
В тишину неоконченных песен.
Там на пухлые шейки страничек
Я строф ожерелья повесил.
День играл ожерельями теми.
Я забросил скелет ее хрупкий.
Оттого, что смола не в поэме,
А в щепках, летящих при рубке.
«Как в мол гранитный океан…»
Как в мол гранитный океан,
Ты бьешь в меня, о, вечность, гневом.
За то, что недра дальних стран
Взрываю бешеным напевом.
Китами скуки о гранит
Ты трешься, океан бездонный.
В ушах бой вечностей звенит…
Что для стихий – стихов кордоны?
Как паутину, разорвут
И смоют в бездну эти строки.
Но их, как горькую траву, —
На берег океан глубокий.
«Эх, кутить у ночей б научиться!..»
Эх, кутить у ночей б научиться!
В рюмках звезд огонь бурлит.
Зари золотою горчицей
Вымазан у неба лик.
За смехом пойдем к арлекину,
Подставим глаза, как чаны.
Облак слепой опрокинул
Фарфоровый столик луны.
В ночах, в синем звезд настое
Мы выльем, забудем, сгорим…
Что самое в мире святое? —
Глумиться над самым святым.
«Я вижу клятвенный обряд…»
Я вижу клятвенный обряд.
Созвездья тайные горят,
Лучисто скрещивают сталь,
Щекочут мертвенную даль.
Неслышно шепчутся они.
Оружье с ног до головы.
Миры, за чьи глаза турнир,
Красою чьей клянетесь вы?
О, берегитесь вы певца!
В ночах подслушивает вас.
Он знает всё, чей луч бряцал
И в сердце чьем тот луч угас.
«Колеса тишины… Их бег…»
Колеса тишины… Их бег
Всю ночь на фабрике вселенной.
Вот счастье. Телом вдохновенно
Играет зверя человек.
Кто ты, звезда,