Лирика: поэтика и типология композиции. Юрий Никишов
что меня
Какой-то миротворный гений
Из пышно-золотого дня
Увлек, незримый, в царство теней.
Любопытно то, что две картины включают детали резко контрастные (шум и гам/молчание; ощущение многолюдия/одиночество; тени облаков <т. е. солнце, которое являет себя косвенно, а прямо из-за его яркости на него и не посмотришь>/бледное светило <т. е. луна>; пышно-золотое/бледное), но и детали повторяющиеся, но все равно разные: тени облаков/неясные, но обильные тени.
В начальной зарисовке присутствие наблюдателя не обозначено. В третьей строфе его состояние становится главным предметом повествования. В итоговой части наблюдение и рефлексия взаимодействуют. Нарастание внимания к предметным теням активизирует их переносный смысл, не затрагивает, но обозначает философский взгляд, за зримым угадывается присутствие незримого.
В последней строке прямо обозначено как предмет раздумий «царство теней». В лаконичном стихотворении показано в сменяющихся кадрах движение времени – всего-то от угасающего дня (еще не определившего, что он угасает) до первых шагов ночи. А в композиции не проглядывается ли в зеркальном и предельно сжатом отражении весь ход человеческой жизни? Вначале просто впитывание в себя впечатлений жизни? И волей-неволей размышление о царстве теней в ее конце?
Оппозиция «былое/ныне» образует жесткую связку в стихотворении Юрия Кузнецова «Возвращение».
Шел отец, шел отец невредим
Через минное поле.
Превратился в клубящийся дым —
Ни могилы, ни боли.
Мама, мама, война не вернет…
Не гляди на дорогу,
Столб крутящейся пыли идет
Через поле к порогу.
Словно машет из пыли рука,
Светят очи живые.
Шевелятся открытки на дне сундука —
Фронтовые.
Всякий раз, когда мать его ждет, —
Через поле и пашню
Столб клубящейся пыли бредет,
Одинокий и страшный.
Стихотворение Юрия Кузнецова построено на временной антитезе было – стало. То, что «стало», стремится к максимальному повторению того, что «было». Но невозможно столбу крутящейся пыли возвратить то, что развеял клубящийся дым. В сознании человека реальное (клубящийся дым) натыкается только на внешне похожее (столб пыли); воображаемое не утешает, но пугает своей неадекватностью…
А Лермонтову по плечу вызвать на суд само время, если оно оказывает тлетворное воздействие на целое поколение (исключениям из правила внимания не уделяется: они выпадают из причинно-следственных связей). Так заявлено устами воина-ветерана, героя Бородина:
– Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри – не вы!
В подробностях и мотивировках эта тема развернута в «Думе».
Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее – иль пусто, иль темно,
Меж тем, под бременем познанья и сомненья,
В бездействии