Спутница по июньской ночи. Вячеслав Викторович Сукачев
Николаевну неприятно задело это сравнение, и она суховато ответила:
– Мне трудно соперничать с Петровым.
– Не скажите, – многозначительно улыбнулся Бездомцев.
Следующий танец Петров посвятил Марии Александровне, потом Тоне, потом два танца пропустил и, наконец, он подошел к Вере Николаевне. Была какая-то сложно-замысловатая музыка, коктейль из русской плясовой и еврейского гимна. Плясали – кто во что горазд, а подвыпивший кавказец, лихо гикнув, даже попробовал изобразить лезгинку. Но Петров и здесь не растерялся, он взял за основу только один ритм и, строго подчиняясь ему, уверенно повел Веру Николаевну.
– Вы уже все знаете обо мне, – монотонно, в нос и куда-то в сторону, заговорил Петров. – Я напоминаю вам плохого актера на хорошей сцене. Вы весь вечер изучали меня и пришли к выводу, что я порядочный проходимец. – Петров улыбнулся и весело посмотрел на Веру Николаевну. – Разве не так?
– Допустим, – она решила не щадить его. – Только не надо со мной говорить в нос: я не девочка из подготовительного класса и не идиотка…
– Вот как! Приму к сведению, – и он опять улыбнулся, и зубы у него были неожиданно хороши.
«А он забавен, – оживляясь, подумала Вера Николаевна. – Вот так, наверное, бедные женщины и попадаются на его удочку».
– Мне кажется, вы должны быть и отличным кулинаром?
– Почему «и»?
– Потому что вы отлично ладите с людьми, танцуете, едите и… Что там еще, вам лучше знать…
– Большое спасибо, – неожиданно серьезно ответил Петров. – Таких комплиментов мне еще не говорили…
Они уже возвращались в свой зальчик, когда Петров, вновь переходя на шутливый тон, сказал:
– А вы неплохой психолог, Вера Николаевна… Оч-чень опасный человек. Я же, увы, гораздо лучше ориентируюсь в анатомии, чем в психологии.
– Ну-ну, – усмехнулась Вера Николаевна, – не умаляйте свои достоинства…
Поздним вечером возвращалась Вера Николаевна домой. Пожалуй, впервые она была на улицах города так поздно и одна. Ярко светили ночные фонари, густо и весело шли люди из городского парка, воздух пах дымом горевших за Амуром торфяников. На юге, где родилась и выросла Вера Николаевна, таких запахов не было, и она искренне удивилась тому, сколь различен воздух этой земли и ее родины.
III
Дома ее встретил Калашников. Поцеловав Веру Николаевну и приняв от нее плащ, он заботливо поинтересовался, понравился ли ей вечер.
– Хороший был вечер, – улыбнулась Вера Николаевна. – Главным образом за счет одного восхитительного типа – тебе надо было на него посмотреть. Артист! Из салона графини Шерер.
– Рад за тебя, – и в самом деле обрадовался оживлению жены Константин Иванович. – А кто он такой, этот артист?
– Новый заведующий хирургическим отделением… А я, Калашников, голодна. У тебя что-нибудь съедобное есть?
Они вместе попили чай с тостами, и Константин Иванович коротко рассказал о совещании. Вера Николаевна,