Красно-белые волны в Царицыне и окрест. Волна первая. Сергей Гордиенко
левого бока Степаньянц догадался, что все они были вооружены. И взгляды! Быстро, чётко и незаметно осматривались.
Бывший поручик решил проследить за прибывшими. Держался на приличном расстоянии и довёл до самого отеля. По роскошности отеля понял, что не ошибся: гости города заполагали более чем приличной суммой денег, но не были государственными служащими, иначе бы их встречал кто-то из городского или армейского начальства. Степаньянц узнал присяжного поверенного Котова, которого видел несколько раз в суде, куда конвоировал осуждённых. Бывший поручик решил посвятить всё своё свободное время наблюдению за странной группой.
Уездный город театров
Царицын. 28 мая 1918 г.
Наш поезд прибыл в 4 утра. Вокзал пуст. Никто не встречает.
– Неудивительно, – угадал мои мысли генерал. – С таким военно-анархическим положением в стране никто и предположить не может, когда мы доберёмся. И доберёмся ли вообще! Показывайте город, унтер-офицер! Не будем терять время!
Я повёл генерала через центр города на набережную. Признаться, утренний Царицын представлял собой наиприятнейшую картину – остался прежним уездным городом казаков, помещиков, промышленников и рыбаков, с широкими немощёными улицами и электрическими фонарями. Трамвайная линия?! Что-то новое! Я не сразу обратил внимание, так как давно уже привык к петербуржским трамваям. Вагончик, громыхая по узким тонким рельсам, покатился в сторону собора Александра Невского и скрылся между трёхэтажными зданиями, далее петляя среди купеческих усадеб, складов из красного и белого кирпича и деревянных домов обывателей, окружённых огородами с некрашеными дощатыми заборами. Недалеко от собора виднелась пара белых церквей с зелёными куполами, а рядом два городских парка, примечательных только скамейками и рядами высоких тополей. Тополя уже семенились, покрывая округу белым пухом и создавая иллюзию нетающего снежного покрова на фоне раннего лета. Днём, как всегда, будет жарко.
Между парками располагался базар, где в тени абрикосин и яблонь на латках, а кое-где и просто на деревянных ящиках, женщины продавали колбасы, домашний хлеб, баранки, помидоры и огурцы, а рыбаки предлагали утренний улов.
Перед спуском к Волге виднелись хозяйственные лавки, харчевни и трактиры. Внизу, у самой воды, – широкая накатанная телегами дорога, проходящая по всему берегу в центре города. Здесь расположены пристани частных предпринимателей и крупных компаний. Пристани частников – деревянные домики с двускатной крышей, а перед ними в воде столбы, перекрытые толстыми досками. Сюда причаливают лодки мелких торговцев и перевозчиков соли и горчицы, а с противоположного берега из хутора Букатина везут на городские базары фрукты и овощи. Крупные пристани компаний – баржи с надстройкой в два-три этажа – возвышались над поверхностью Волги.
Мы присели на лавочке с прекрасным видом на противоположный берег.
– Это и есть остров Голодный? А там река Царица? – показал рукой генерал.
– Именно так.
– Вы