Мистика катастроф. Отсутствует

      В самом деле, пророчества могли принести ему не только славу, но и неприятности. Не забывая об интересе святой инквизиции к своей персоне, Нострадамус тщательно шифрует свои пророчества, облекая их в такую форму, чтобы последователи неистового Торквемады не могли придраться.

      Впрочем, кроме повышенного внимания со стороны церкви, появление «Центурий» не произвело на современников особого впечатления. Издание второй части «Столетий», как и первой, не принесло успеха. Никто, в частности, не обратил внимания на катрен 35 (центурия I):

      Это пророчество исполнилось 1 июля 1559 года. Генрих II накануне двойной свадьбы – в один день выходили замуж его дочь Елизавета и его сестра Маргарита – оповестил всех жителей Парижа, что в честь обеих невест пройдет рыцарский турнир в предместье Св. Антуана, около Бастилии. На закате дня король сам решил принять участие в ристалище, предложив померяться силами капитану шотландской гвардии графу Габриэлю Монтгомери. На щите Генриха красовалось изображение льва, подобное же было вышито и на одежде графа. Два раза участники поединка преломляли копья. В третий раз острый обломок турнирного копья пробил золотое забрало короля, так похожее на «золотую клетку», и вонзился в его левый глаз. По свидетельству епископа Троа, рана привела к кровоизлиянию в мозг («две раны, нанесенные одним»), и через 10 дней Генрих II умер мучительной смертью.

      Это событие произвело сильное впечатление на современников Нострадамуса. Вспомнив о его пророчестве, о нем заговорили как о маге и волшебнике. Интерес к предсказаниям провансальского врача стремительно возрос и с годами не только не утих, но еще более усилился. «Центурии» Нострадамуса – едва ли не единственная книга, кроме Библии, которая в течение 400 лет публиковалась практически непрерывно.

      Несмотря на крайне туманную форму изложения своих пророчеств, Нострадамус обладал более ясным знанием будущего, чем считал возможным выразить публично. Так, в предисловии ко второму изданию «Пророчеств» он говорит: «Если бы я хотел прибавить к каждому четверостишию точное время, когда событие должно совершиться, я в состоянии был бы это сделать, но это далеко не всем было бы приятно!»

      Словно в подтверждение своего заявления, чуть ниже он завуалированно сообщил о трагических для Франции событиях последнего десятилетия XVIII века. По его словам, французская революция случится, «когда мы еще будем в седьмом числе тысячи… приближаясь к восьмому».

      А вот еще одно совершенно точное предсказание (центурия IX, катрен 20):