Зверь на престоле, или Правда о царстве Петра Великого. Алексей Мартыненко
Дахау, Треблинке и Бухенвальде. Так что отнюдь не в эпоху нибелунгов или «Персифаля» нация, считающаяся самой культурной в Западной Европе, создает просто поражающую своим размахом колоссальную машину истребления народонаселения планеты. Но последняя Мировая война вместе с предшествующей.
Союзные державы попытались прикрыть многие из обнаруженных слишком очевидных преступлений, стараясь отмежеваться от причастности к созиданию человеконенавистнической машины Третьего рейха. Ведь лишь стремительное русское наступление, заставшее этих профессионалов-людоедов врасплох, не позволило данному подвиду гомо сапиенс в очередной раз уничтожить следы присущей ему каннибальской культуры, воочию показавшей теперь всему миру свой звериный оскал. В лагере Освенцим, например, из 35 имевшихся складов захвачено было совсем немного. Однако и они повествуют нам просто об ужасающих цифрах:
«“Только в сохранившихся шести складских помещениях было обнаружено около 1,2 млн. комплектов верхней и нижней одежды замученных, а на кожевенном заводе Освенцимского лагеря найдено 7 тыс. килограммов волос, снятых с голов 140 тыс. женщин…”»[3] [44, Т. 10, с. 79].
И это лишь в шестой части одного лагеря столь любящих порядок и отчетность немцев. Но 83 % складов, что и естественно, содержащих наибольшее количество компромата, освенцимские палачи все же успели уничтожить. И, несмотря на это, обнаружены волосы, снятые со 140 тысяч женщин.
Каким образом эти изуверы снимали с них волосы? Может быть, в качестве скальпов?! Да еще и с живых?! Ведь свидетелей не осталось…
Но такое было для них так – маленький штришок. Потому именно этот компромат нам и достался.
Но что поспешили эти типичные представители западной культуры уничтожить в складах, сожженных в самую первую очередь?! Вывороченные на пытках из орбит глаза, раздробленные конечности замученных жертв или перчатки из человеческой кожи?
Вот какой первый вопрос задал психологу Джильберту на Нюрнбергском процессе начальник этого лагеря Рудольф Франц Фердинанд Гёсс:
«– Вы хотите знать, нормальный ли я человек?
Еще бы, убийца трех миллионов человек имеет право на такое предположение.
– А что вы сами по этому поводу думаете? – поинтересовался Джильберт.
– Я абсолютно нормален. Даже отправляя на тот свет миллионы людей, вел вполне нормальную семейную жизнь» [97, с. 404].
То есть этот паук, напившийся крови трех миллионов человек, как выясняется, по германским понятиям, то есть по понятиям страны этих самых пауков, ничем недостойным себя не скомпрометировал: вел вполне респектабельный образ жизни – был прекрасным семьянином! А потому без какой-либо тени смущения:
«…Гёсс рассказывает суду о преимуществах “своего” лагеря в сравнении с таким “отсталым” комбинатом смерти, как Треблинка. В Треблинке, например, чтобы уничтожить две тысячи человек одновременно, нужно было десять газовых камер, а в
Нюрнбергский процесс. Т. IV. М., 1959, с. 367–369.