Фанатки тоже пьют кофе на завтрак. Саша Керн
что так вышло, – заговорила она, стоя у порога.
– Да, нет. Что ты? Это я сама – такая дура.
Она улыбнулась и присела рядом со мной. Девушка очень походила на своего брата. Только волосы светлые, обесцвеченные, но глаза того же серо-зеленого оттенка, упрямый подбородок – это я успела заметить у них в отца, а открытая широкая улыбка – в Клер. Лиззи тоже была красавица. Большие глаза и аккуратный прямой нос делали ее совершенно непохожей на англичанок.
– Ей Богу… Ты напоминаешь мне Джонатана, – вздохнула она.
– И чем же? – недовольно проворчала я.
– Ты так же, как и он, винишь во всем себя.
Я пожала плечами.
– Ты, правда, поклонница его фильмов? – понимающе поинтересовалась она.
Я опять закивала головой, соглашаясь, и вытерла слезы со щек.
– Знаешь? Я тоже некоторое время была поклонницей одного музыканта, рок-певца. У меня здесь, в доме, в моей комнате, были все стены оклеены его постерами. Я день и ночь слушала его музыку. А потом, оказавшись с ним наедине, почувствовала, что это совсем не тот человек, которого я себе представляла.
Я подняла на нее глаза.
– К сожалению, он оказался козлом, – подвела итог она, и мы рассмеялись.
– Я все понимаю, – согласилась я и плача, и смеясь. – Я всего лишь фанатка, которая случайно пробралась по другую сторону экрана. Но я не думаю, что твой брат козел.
– Да, это так, не козел. Но реветь из-за того, что заснула, не стоит, – утешала сестра Джонатана. – Я обещаю тебе, что завтра у тебя будет и его фото, и его автограф. Или я не Лиззи Коул. Веришь мне?
Я улыбнулась и кивнула в ответ.
– Сама не знаю, почему я тебе это обещаю? Наверное, потому что сама когда-то была в такой же ситуации. И потом, ты мне нравишься.
Я опять улыбнулась, и в ответ получила тоже теплую улыбку.
«Может еще и не все потеряно, – думала я».
В дверь постучали. Это был парень Лиззи – Брендон. Он сказал, что им пора возвращаться домой, потому что у них еще намечена вечеринка с друзьями в пабе. Мы попрощались, и Лиззи ушла вслед за Брендоном. На душе было пусто и одиноко. Я думала о том, что я совсем одна в чужом городе, в чужом доме, с незнакомыми людьми и что-то хочу от них получить. Реву без причины, создаю проблемы, а ведь взрослый человек уже, и никто мне, в принципе, не обязан помогать.
Спать уже не хотелось, поэтому я взяла полотенце, приготовленное для меня Клер, пижаму и направилась в душ. Все-таки, они не такие плохие, раз приготовили все это для меня, намереваясь оставить на ночь. Но я злилась. Говорят, это не нас обижают, это мы обижаемся, но от перемены смысла, это чувство просто так все равно не пропадает. А жаль.
Подставив лицо под струйки воды, можно было бы помечтать, как все могло произойти, но мне вновь пришлось бы злиться и обижаться, а я из тех людей, которые стараются побыстрее забыть обиды. Оптимизм был моим помощником, советчиком и другом. Поэтому не успела я еще как следует намокнуть, как меня посетила просто потрясающая идея.
«Раз