Крысиная охота. Кирилл Казанцев
холодные слезы покатились из глаз, он снова тоскливо завыл. Текли минуты… Неожиданно распахнулись двери, и на чиновника наехала черная маска с прорезями для глаз. Это было все, что он успел запомнить. Его схватили за ногу, за грудки, выволокли наружу. Сатанинская сила вознесла его в воздух, куда-то понесла, завертела. Стальной обруч сдавил горло – не продохнуть. Он махал руками, но ни в кого не попадал. После подъема-переворота Анатолий Феоктистович шлепнулся спиной на конфорки электрической плиты. Жуткая боль пронзила в позвоночнике, его придавили к плите. А рядом кто-то мурлыкал, включая на полную мощность конфорки. Плиты нового поколения, в отличие от старых, жарят мгновенно. Не успел он опомниться, как почувствовал жжение через халат. Мужчина задергался, как пескарь на сковородке.
– Терпите, Анатолий Феоктистович, терпите… – кряхтел мужчина, ему прекрасно удавалось работать многотонным прессом. – Сейчас мы вам баночки поставим, после охлаждения организма, уверяю вас, самое верное средство, чтобы не слечь с простудой.
Он бился затылком о соседствующую с плитой разделочную тумбу, искры сыпались из глаз. Уже расползался халат, обугливалась кожа, пахло горелым…
– Яичница с беконом? – со скепсисом прокомментировал приятный женский голос. – Ты уверен, дорогой, что мы это будем есть?
– Не знаю, как насчет есть… – кряхтел мужчина, – но приготовить это блюдо мы обязаны.
– Обрати внимание, у него глаза смотрят друг на друга – это очень редкое биологическое явление. Подумай еще раз – нам нужна глазунья?
Чиновник жалобно мычал, глаза вываливались из орбит. Он не замечал, что в лицо светит фонарь и где-то рядом работает видеокамера.
– Эх, мужчина, вам не угодишь, – посетовал злоумышленник. – Вам то холодно, то жарко.
Затем Анатолия Феоктистовича скинули с плиты на кафельный пол. Боль от раскаленных конфорок сменилась болью в суставах. Когда вернулся дар речи, он заерзал, собрался закричать, но ночной гость уже свалился перед ним на колени, стальные пальцы впились под кожу.
– Нет, Анатолий Феоктистович, так дело не пойдет, так мы эту корову не продадим…
Заскрипела лента скотча, и вскоре измученный чиновник не мог даже шамкать губами.
– Жалко, конечно, что мы лишаем себя обратной связи с государственным аппаратом, но что делать. Своими призывными воплями вы разбудите дражайшую Розу Викторовну, а нам бы не хотелось доставлять неприятности единственному человеку, который может вас построить. Поэтому давайте угомонимся, хорошо? Это и в ваших, и в наших интересах. И не вздумайте сбегать, сучить ногами и все такое. Мы вам их живо переломаем.
Две тени с яйцеобразными головами нависли над чиновником. Он сжался в комок, шумно дышал, затравленно шарил глазами, щурясь от яркого света. Что-то подсказывало потрясенному сознанию, что это не инопланетяне. Потерпевший плохо выглядел – взъерошенный, с опухшим лицом, он судорожно пытался запахнуть халат. И правильно делал – гладкие, изобилующие жировыми