История предательства. Давид Робитов
сумерки. Это позволило многим македонцам сохранить свою жизнь. И конные, и пешие разбежались по окрестностям, затаились в рощах и оврагах.
Враги их не преследовали. Только дурак полезет в незнакомые кусты за раненым зверем. Наступавшие союзники дураками не были. Святослав велел трубить сбор. Свой лагерь он поставил на месте, где еще недавно стоял лагерь македонцев. Благо и палатки, и дрова, и сено, и даже кое-какой скарб были оставлены ими на месте.
Смеркалось. Избегнувшие смерти и плена аланы рассредоточились в роще. Каждое дерево и кустарник стали их защитой и крепостью. Лонгин Алакс тоже не был дураком, чтобы лезть на ночь глядя в эти дебри. Он велел разбить лагерь в степи перед лесом. Его замысел был прост: запечатать выход из леса, а если к утру аланы не сдадутся, то днем с силами подошедшего ополчения очистить лес от захватчиков.
Сивый Конь вглядывался в мерцавшие костры расположенного перед лесом лагеря.
Рядом с ним стояла Матрёна, возглавлявшая сестринский союз в его отряде. Одетая, как и прочие казаки, в мужское одеяние, она ничем не выделялась из общей массы воинов. Сестры владели кинжалом и мечом, но в бою им чаще отводилась роль стрелковой поддержки. В часы затишья сестры врачевали раны, укрепляли дух умиравших казаков. Кроме того, Матрёна исполняла в отряде роль пирра – духовного лидера.
– Матрёна, каково настроение в отряде? Есть желание драться у казаков и аланов? – спросил воительницу атаман.
– Загнанные волки и огрызаются злее, – ответила Матрёна.
– Вот-вот. Завтра станут охотиться на нас, как на волков, – вполголоса сказал атаман.
– Матерый волк уходит от загонщиков потому, что хитрее их, – заметила Матрёна. – Я молилась богам и спрашивала их совета.
– И что они посоветовали?
– Походный атаман ты – тебе и принимать решение. Но звезды расположены к нам благожелательно.
– Хоть что-то хорошо. И слава богу!
Слева от них зашуршала палая листва под ногами.
– Атаман, к тебе просится старший от зихов, бек Одил, – вполголоса доложил Ром.
– Одил-бек, – поправил Рома Сивый, произнеся имя зиха на туранский манер. – Хорошо, веди его ко мне, – не оборачиваясь, ответил атаман. – Стой. – Сивый Конь положил руку на плечо Рому. – Найди мне есаула Лозу и приведи ко мне тоже.
– Да тут он, неподалеку, – проворчал Ром и растворился в темноте.
Через какое-то время снова еле слышно зашуршала листва под ногами. Ром провел к атаману есаула и бека.
– Здрав будь, атаман, – приглушенно поздоровался бек. Есаул стоял молча. Ни к чему зря воздух сотрясать. Понятно, что атаман зря звать не будет. Да и виделись недавно, когда Сивый Конь отдавал ему начальные распоряжения о дозорах и разведке.
По обычаю бек ждал, пока заговорит атаман. Врожденное чувство вежливости не позволяло ему начать разговор первым.
– Стерегут нас, – сказал Сивый Конь, кивнув на огни костров. – А утром прочешут