Авиация великой войны. Владимир Рохмистров
командования «после 120 верстного преследования» остановить пехоту для подготовки дальнейшего наступления; германское командование в целях противодействия наступлению русских войск на левом берегу Вислы принимает решение нанести силами 9-й армии Гинденбурга удар по правому флангу русских между реками Висла и Варта.
2 ноября– Русская Ставка отдает директиву о глубоком вторжении в Германию силами четырех армий (2-й и 5-й Северо-Западного и 4-й и 9-й Юго-Западного фронтов]; наступление назначено на 14 ноября.
4 ноября– Германский план наступления одобрен Ставкой и согласован с Конрадом. Фалькенхайн обещает усилить 9-ю армию несколькими корпусами, снятыми с французского фронта.
7 ноября– Сербы отходят в глубь страны, австро-венгерские войска входят в Белград.
Провинция Кяочао (Циндао)
После нескольких месяцев упорных боев японцы захватили важнейшую военно-морскую базу Германии – Циндао, расположенную на южном побережье Шаньдуньского полуострова (Китай]. На этом заканчивается участие в войне Японии.
Япония очень активно использовала в боевых действиях все свои семь аэропланов. Они выполняли разведку укреплений, бомбометание на береговые батареи и другие объекты обороны. Военным летчикам впервые в истории авиации ставилась задача по обнаружению подводных минных заграждений, с которой они успешно справились. Однако, несмотря на упорные, практически ежедневные полеты всех семи машин, авиация не оказала серьезного влияния на ход боевых действий – как из-за своей малочисленности, так и из-за несовершенства и слабости бомбовой нагрузки. За все время боевых действий, несмотря на хорошо организованный заградительный огонь германской артиллерии, японцы не потеряли ни одного аэроплана. При встречах в воздухе с единственным германским летчиком противники поначалу обменивались приветствиями, и лишь в последний месяц пулями из личного оружия, тем самым еще раз доказывая неизбежность именно такого развития отношений между авиаторами враждующих сторон.
Наибольший интерес представляет работа германского военного летчика обер-лейтенанта Плюшова. Он осуществлял всю боевую работу один, не допуская австрийца к своей машине. Австрийский летчик все время активно работал над восстановлением своего аппарата. Учитывая малые размеры и неудобство зажатого меж гор единственного крепостного аэродрома, он заодно решил установить на своем аппарате вместо шасси поплавки. В этот день он как раз закончил работу, однако, вместо того, чтобы испытать свое детище в полете, вынужден был сжечь аппарат.
Плюшов в первые месяцы, так же как и на Европейском театре, сам назначал себе задачи, летал куда считал нужным и бросал бомбы лишь мимоходом.[65] Он летал практически каждый день, бросая на палубы неприятеля кофейные банки, начиненные порохом и мелкими железками, которые взрывались едва ли не через одну, и регулярно осуществлял разведку. Постепенно командование крепости осознало всю ценность его работы, и круг обязанностей Плюшова расширился. Он стал отыскивать батареи
В этом смысле интересно свидетельство хорошо понимавшего значение авиации Людендорфа накануне Танненбергской победы, в которой германская авиация сыграла значительную роль. «Еще несколько случайностей имели место, прежде чем мы смогли окончательно увериться в победе. Рано утром 29 августа мы узнали из донесений летчика, что неприятельский армейский корпус двигается с юга на Найденбург и уже приближается к городу…» Судя по тому, что донесение летчика названо случайностью, система проведения разведки в первые месяцы войны еще не была отработана полностью, а только устанавливалась и на континенте. Если в первые числа августа все представлялось вполне правильно организованным (французские летчики строго по графику летали на разведку по предварительно распределенным секторам, что, однако, не спасло их от неожиданности появления цеппелина под Нанси), то с началом активных боевых действий такая организация работы быстро нарушилась необходимостью решать не входящие в график тактические задачи. Для того же, чтобы работать по графику и решать постоянно возникающие боевые задачи, требовалось гораздо больше машин. Поэтому в первые месяцы многие сектора фронта оставались без внимания авиации, что приводило к необратимым последствиям. Например, германские разведчики, увлеченные наступательным порывом, не смогли своевременно обнаружить перегруппировку французских войск, в результате чего фланговый удар 6-й армии Монури практически предрешил исход не только Марнского сражения, но, возможно, и всей военной кампании.