Пройдя сквозь дым. Алексей Бессонов
вдруг рванулся вперед и попытался вырвать свою добычу из рук Огоновского, но тот с неожиданной солдатской ловкостью шатнулся в сторону. Жрец, оказавшийся тоже совсем молодым парнем, выпучил от ярости глаза и заорал что-то на подошедшего сзади Осайю, совершенно не обращая внимания на автоматы охраны.
– Он в своем праве, – хладнокровно перевел владыка. – Эти дети принадлежат храму, так что он может распоряжаться ими вне зависимости от моих указов и запретов хватать людей с улицы.
– Так что мне, оставить все как есть? – дернулся, как от удара, Огоновский. – Да нет уж.
Не выпуская девушку, он отщелкнул левой рукой нижние застежки своего ранца и, мгновенно переведя его на грудь, достал набор первой помощи. Видя, что Андрей осторожно вытирает с губ девчонки кровь, жрец рассвирепел окончательно и потянул из-за кушака плеть. Осайя предупреждающе крикнул ему что-то, но тот только отмахнулся, и прежде чем охранники успели сдернуть с плеч оружие, мастерски вытянул Огоновского по плечу. Раздался оглушительный щелчок кожи по броне наплечника, но Андрей даже не дернулся, спокойно продолжая свое дело. Грозно заворчал начальник охраны, однако жрец, развернувшись к нему, ответил визгливой тирадой и снова поднял плеть. Побледнев, Осайя с криком бросился на перехват; до жреца было слишком далеко.
– Виктор, сделайте с ним что-нибудь, – спокойно произнес Огоновский, доставая из аптечки инъектор.
– С огромным удовольствием, – пробурчал Ланкастер, делая знак Владыке не двигаться. – Но руки я пачкать не стану… Мой клинок вполне пригоден для казни.
Плеть взрезала воздух, и вдруг жрец дернулся, едва не потеряв равновесие: кончик кожаного жала замер в чешуйчатой бронированной ладони огромного гренадера. Уинг-генерал Ланкастер поднял забрало рогатого черного шлема и шумно сплюнул в сторону. Подбежавший Осайя остановился; отшвырнув бесполезную теперь плеть, жрец выхватил из-за пояса кинжал и молча бросился на Ланкастера. Тот не шелохнулся. Кривой клинок ударил его в живот и отскочил, не причинив ни малейшего вреда.
– Все видели? – спросил Ланкастер, включив свой транслинг на «веер». – У кого-то будут претензии?
Осайя молча качнул головой. Не обращая ни на кого внимания – глаза его были белые от неконтролируемого уже бешенства, – жрец с размаху резанул Ланкастера по наплечнику, стараясь задеть шею, и это было все: коротко сверкнул золотом меч.
Почтительнейший Сын Осайя взвизгнул. Пару мгновений молодой жрец стоял, недоуменно опустив вниз голову, потом верхняя часть его тела рухнула на асфальт.
– Разбегайтесь! – крикнул Ланкастер, поворачиваясь к застывшим в ужасе детям. – Бегите, вас никто не поймает!
Глава 3
Ближе к вечеру, после довольно странного обеда, состоявшего в основном из жареных бобовых и какого-то сладкого мяса, Ланкастер осторожно вошел в дверь апартаментов своего напарника. Огоновский стоял у чуть приоткрытого окна – под ногами у него валялись несколько затоптанных сигарных окурков,